«Кречет» набрал скорость и выехал из-за коровника, я бежал за ним. Машина пересекла асфальтированную площадку и остановилась на краю. Заколотил пулемёт, яркие пунктиры трассеров полетели во врага.
— Ветер! — крикнул я, высунувшись из-за машины. — Ветер, назад! — я нажал тангенту. — Ветер уходи, слышишь? Приём! Ветер, ответь, сука!
Макс не отвечал. Надо бежать к нему, а меня сковал страх. Под пули ведь придётся лезть, чесать по простреливаемому со всех сторон полю, пока по тебе лупят из пушки. Сколь бы ни была сильна энергия, а шансы остаться в траве при таком раскладе весьма и весьма велики.
Но пускаться в размышления было поздно. Собрав волю в кулак, я выскочил из-за броневика и, пригнувшись, ринулся через поле. Ноги заплетались в траве, со всех сторон грохотало, над головой свистели пули, а я нёсся вперёд, не разбирая дороги и отсчитывая про себя метры.
Нога обо что-то запнулась, упал, поднялся. Удар в плечо толкнул меня, что-то лязгнуло о каску. Энергия держала. Стараясь не думать ни о чём, кроме своей цели, я ринулся дальше.
Макс лежал под кустом. Он устроился в одной из воронок, которыми была изрыта земля вокруг. Подбежав, я шлёпнулся рядом на живот.
— Ранен? — крикнул я.
— Нормально, — лицо Максима выражало неподдельный ужас, но он всё равно оскалил зубы в улыбке. — Патроны заканчиваются. Хотел подбить его.
— Почему не отвечал?
— Рация накрылась, — Макс хлопнул по оторванному карману, где должна была находиться рация. — Пуля попала.
Шлема на голове вместе с прикреплённым УПН он тоже потерял.
— Пиздец тебе, когда вернёмся, — сказал я. — Вставай и вали. Прикрою.
Схватив Макса за ремни разгрузки, я поднял и толкнул его в нашу сторону, а сам вскочил и длинными очередями стал стелить по дороге. Вражеский броневик стоял неподвижно, пушка его молчала, да и повстанцы постреливали как-то робко, а вот наш пулемёт колотил по-прежнему звонко и уверенно. Похоже, Акула подбил-таки гада. Мысленно похвалив парней, я сменил магазин и побежал за Максимом.
— Уходим! — крикнул я, подбегая к «Кречету», в броне которого тоже добавилось несколько новых отверстий, а из-под капота шёл пар.
Акула дал на прощанье несколько очередей и вылез, затем открыл водительскую дверь и вытащил Даниила. Я сразу понял, что что-то не так.
Подошёл. Даниил лежал, не шевелясь. Его грудь была вся в крови. Грудную клетку практически разворотило прямым попаданием тридцатимиллиметрового снаряда, а левую руку вырвало вместе с плечевым суставом. Без сомнения, парень был мёртв. Энергии не хватило.
Я стоял, как поражённый громом. Внутри всё похолодело.