Я поднес ломтик апельсина к ее рту и когда девичьи губы обхватили сочную мякоть фрукта, практически потерял рассудок. Невинный взгляд из-под ресниц и румянец, пробежавший по щекам Майи, пустили по венам мощнейший разряд тока, отключая разум и сосредотачиваясь в том месте, где под кожей зарождалось чувство, не ведомое мне ранее, но которое я, несомненно, хотел испытать.
— Вкусно? — спросил я и она кивнула.
— Хочешь еще?
Майя снова кивнула.
— А я хочу тебя поцеловать. Можно?
Пауза.
И снова кивок.
Черт возьми, я уже умер?
Не прерывая зрительного контакта, я потянулся к ней. Бережно обхватив рукой шею девушки, я облизал ее губу, чувствуя вкус апельсина и собственного желания обладать этой маленькой красавицей. Она томно вздохнула, когда наши лбы прижались друг к другу.
— Я знаю, что это не правильно, но я все время думаю о тебе.
— Я тоже, — тихо призналась, она и это были самые лучшие слова, что я когда — либо слышал. Присев на край кровати, я заключаю ее лицо в свои ладони.
— Я не хочу, чтобы у тебя были проблемы с отцом, поэтому если ты не уверена, лучше прогони меня прямо сейчас.
Она качает головой.
— Ты хочешь, чтобы я тебе поцеловал? — повторяю свой вопрос. Хочу, чтобы она все обдумала, ведь понимаю, что обратной дороги не будет.
— Ты можешь заболеть, — предупреждает Майя, заставляя меня усмехнуться.
— Я уже болен, малышка. С той ночи, когда впервые увидел тебя в баре.
И прежде чем я успеваю сказать еще хоть слово, Майя прижимается своими губами к моим, в отчаянном поцелуе, говорящем о том, что она все понимает и осознанно идет на этот риск. Я целую ее со всей нежностью, что способна уместиться в груди дикого спортсмена и догадываюсь, что с этого момента, кроме ринга и бесконечной череды тренировок в моей жизни появится еще кое — что важное.
Моя Майя.
Виктория
Май. Наши дни
Идея написать книгу ворвалась в мою голову два года назад, и это был самый счастливый момент в моей жизни. Но, разумеется, я поняла это лишь спустя время, потому что предшествующее этому событие оказалось для меня не самым приятным. Я бы назвала его переломным. В каком — то смысле оно действительно сломало меня, но я сумела собраться воедино, подобно ожерелью из цветного бисера.
Два года назад у меня был парень, ночи полные секса и коллекция фильмов Квентина Тарантино. Я никогда не пила кофе, в моем доме часто гремела поп — музыка и я не думала ни о каких пуговицах. Работала я простым секретарем в частной авиакомпании, а по выходным любила смотреть женский керлинг. Почему все так круто изменилось? Потому что я никак не ожидала, что человек, который на протяжении почти полутора лет проводил в моей постели времени больше, чем за ее пределами, дарил цветы и присылал мне фотографии своей голой задницы, окажется первоклассной сволочью. Первоклассной женатой сволочью. Как оказалось, он успешно изменял своей законной жене со мной, а мне еще с двумя продавщицами поп — корна из кинотеатра. Надо отдать ему должное, он отлично шифровался. Не стоит вдаваться в подробности его разоблачения, но когда это все — таки случилось, в голову моего экс — бойфренда полетела хрустальная ваза, коллекция моих фильмов и коробка миндального печенья. С тех пор я ненавижу миндальное печенье, поп — корн и женатых лицемеров, способных вскружить голову наивной девице вроде меня.