— Я никогда не морочил вам голову.
— Да ладно? Должно быть мне приснилось, как ты тискался с моей дочерью за моей спиной?
Самым ужасным было то, что он, черт возьми, говорил правду. В его глазах, я действительно был предателем, который так беспечно просрал его доверие, в погоне за собственными чувствами. Но, что я мог поделать? Только попытаться все объяснить и заставить его поверить, что это не было преднамеренно, и я не собирался предавать его.
— Мы познакомились до того, как я узнал, что она ваша дочь, — конечно, было бы глупо с моей стороны рассказывать все подробности нашего знакомства, поэтому я прикусил язык.
Тренер сверлил меня взглядом, сжимая дверь так, что суставы его пальцев побелели. Я не двигался, в любую секунду готовый принять новый удар. В конце концов, я это заслужил. Мне только было интересно, где находилась Майя, и почему я не услышал ни малейшего намека на то, что она находиться в квартире и слышит наш разговор.
— Как долго это продолжалось?
— С тех пор, как она приехала.
— Убирайся, Градов, — отрезал тренер, и попытался захлопнуть дверь, но я успел подставить ногу.
— Тренер, выслушайте меня, — взмолился я.
— Градов, — предупреждающе прошипел мужчина.
— Две минуты. Дайте мне две минуты, и я уйду.
Лицо тренера менялось в зависимости от испытываемых им эмоций. В какой — то момент я подумал, что он и впрямь снова врежет мне, но старик удивил меня, когда глубоко втянул носом воздух и отошел в сторону, позволяя мне войти в дом.
— Две минуты, Градов, — пробубнил тренер и направился в сторону кухни. Я пошел следом, прислушиваясь к звукам, разносившимся по квартире, но слышал только приглушенное бормотание телевизора. Где же Майя, черт возьми? Не может быть, чтобы я опоздал.
Повернув голову, я случайно наткнулся на висевшее в коридоре зеркало и обомлел. Тренер отлично постарался, чтобы мое лицо выглядело похожим на гигантский чернослив. Симпотяга!
На кухне тренер прислонился к подоконнику и посмотрел на свои наручные часы.
— Две минуты начались, Виктор, — сказал он. Я удивился, что он назвал меня по имени. За все время работы наше обращение друг к другу оставалось неизменным: я-Градов, он-тренер. Но полагаю, сегодняшний день оказался переломным для нас обоих, поэтому пусть называет меня как захочет. Мне плевать.
— Майя очень важна для меня, — начал я.
Тренер злобно ухмыльнулся.
— Важна, — повторил он, — Не делай из меня идиота, Градов.
— Это правда.
— Ты думаешь, я не знаю, что такое быть чемпионом? Не знаю, что такое, когда почти каждая потаскуха хочет стянуть с тебя трусы? Можешь не сомневаться, я все это прекрасно знаю. И я не позволю тебе поступить с Майей, как с какой-то девкой, — слова тренера врезались мне в голову. Он был резок, зол и его уверенность в том, что я сделаю, его дочери больно оставалась непоколебимой, — Завтра же Майя отправится обратно к матери.