По какой-то причине это его забавляет. Лиам смотрит на меня через плечо, его темные глаза искрятся весельем.
— Втягиваешь меня в неприятности, — хихикает он, будто я сказала что-то действительно смешное.
Я отвлекаюсь на то, как сильно мне нравится этот глубокий, веселый смешок, пока не вспоминаю о двух полицейских, которые побывали в палате. А потом меня пробирает легкий озноб.
— Те парни, вчера ночью... Я должна написать заявление в полицию. Копы наверняка захотят узнать, что именно...
— Я уже обо всем позаботился, — перебивает он.
Я кошусь на Лиама. Солнечный свет, льющийся через окно позади него, создает вокруг головы волка мерцающий золотой ореол. Мой накачанный лекарствами мозг подсказывает, что именно это люди видят прямо перед кончиной, когда ангел смерти приходит забрать их.
— Обо всем позаботился?
Он подходит ближе и вытягивает руку, чтобы погладить мое лицо, но быстро отдергивает ее, хмурясь, словно злится на себя за это.
— Тебе не обязательно говорить с полицией. — Он делает паузу. — Если только ты сама этого не захочешь.
Я изучаю его лицо.
— Я так понимаю, они уже знают, что произошло.
Он наклоняет голову — жест одновременно утвердительный и пренебрежительный. В данный момент я не могу сосредоточиться достаточно, чтобы разобрать все детали его отношений с местными правоохранительными органами, поэтому пытаюсь сконцентрироваться на собственных проблемах.
Которых на данный момент очень много.
— Мне надо позвонить своему боссу, сообщить, что я пропущу смену.
— Он знает, что тебе нужно немного отдохнуть. Это не проблема.
Я быстро несколько раз моргаю, как будто это может помочь мне понять, что происходит.
— Ты говорил с Бадди?
Снова наклон головы. Небрежный, как будто каждый житель города записан в его телефонный справочник и на любое его желание имеется только один ответ — положительный.
— Так кто ты такой?
Его взгляд смягчается. Он долго борется с собой в молчании, пока, наконец, не произносит:
— Видимо, твой волк.
Мой волк. Мой смертоносный защитник, темный рыцарь в доспехах от Armani, разрывающий в клочья тех, кто осмеливается причинить мне вред.
Интересно, что бы сказали о нем Братья Гримм? Он гораздо интереснее, чем тот пожиратель старушек из «Красной Шапочки».
По моим мышцам растекается волна усталости, оседая, как десятифунтовый груз на моей груди. Я закрываю глаза и зеваю, пытаясь бороться с этим чувством. Не хочу пока засыпать. Хочу, чтобы он поговорил со мной, ответил на все мои вопросы, посмотрел на меня своими пытливыми темными глазами и снова улыбнулся, хотя ему этого и не хочется.