Что бы у них там не произошло, мне плевать. И никому не позволю влезать в мою личную жизнь!
Я устроилась на заднем сиденье и тяжело вздохнула. Водитель всю дорогу посматривал на меня с интересом в зеркало, но спрашивал только по делу: «Какую музыку включить? Может, мощность кондиционера убавить?»
Наверное, отец дал четкие указания относительно меня. А уж что подумает этот парень, мне вообще глубоко фиолетово.
Через минут сорок мы въехали в ворота загородного дома. На этот раз водитель не успел открыть мне дверь — вышли мы из машины одновременно.
— Я вас провожу к Сергею Викторовичу, — сказал он, и я снова только кивнула.
Честно говоря, на разговоры я в принципе сегодня не настроена. Две ночные смены подряд вымотали до изнеможения. С Феликсом и то только по телефону общались.
И вместо непонятного разговора со своим родителем я бы лучше повалялась в кровати с любимым мужчиной.
Позвонить ему? Предупредить?
Какой-то внутренний червячок вдруг назойливо начал грызть изнутри, а внутренний голос, как будто заранее предчувствуя, пропищал:
“Позже позвонишь”.
Ладно, позже, так позже, хотя рука так и тянулась к мобильному. Выслушаю отца, а после можно и с любимым встретиться — в любом случае, выслушать придется, раз уж приехала сюда.
Мы прошли через гостиную на первом этаже к деревянной приоткрытой двери. Водитель указал мне на нее, как будто я сама не знала, где кабинет, а после скрылся за поворотом в коридоре.
«Давай, Лика, вдох-выдох», — хоть что-то толковое посоветовал мой внутренний друг. Я отчего-то вдруг разнервничалась, хотя заранее готова к любому повороту событий. Хрен с моим папашей, чего вдруг рука дрогнула?
Два стука — уверено оповестила о своем присутствии, прогоняя свои страхи прочь. И толкнула дверь.
Отец сидел за массивным столом, прикрыв глаза и постукивая указательным пальцем по бокалу.
— Анжелика, какого дьявола ты спуталась с этим придурком? — с места в карьер начал говорить, но глаза так и не открыл.
Не кричал, не угрожал. Таким тоном задан вопрос, будто отец сейчас спрашивал, как у меня дела.
— Я не собираюсь говорить об этом, — подошла ко второму креслу и опустилась в него. — Это моя личная жизнь. И тебя она Ником образом не касается.
Отец открыл глаза. Несколько секунд сканировал мое лицо, а после подался вперед. Каким-то театральным наигранным жестом положил ладони на стол.
Ну и взгляд. Прямо в дрожь кинуло. Никогда он на меня так не смотрел, и хотелось сейчас провалиться сквозь землю. Но пусть мой запал и начал гаснуть, только сдаваться я так просто не собиралась.