— Что твоя охрана носится по офису с испуганными глазами? — снова совершенно спокойно задан вопрос. Даже с каким-то безразличием, от чего у меня еще сильнее закипает все внутри.
— Навешал им, чтобы не расслаблялись, — отвечаю, сжав кулаки, хотя зверь рвется в бой.
“Сиди тихо!” — мысленно командую, так как при Руслане лучше эмоции особо не проявлять.
Как бы потом не пожалеть…
— А я думал, что дело в Савелии, с которым я столкнулся в дверях, — пожимает мой друг плечами вроде бы равнодушно, но я слишком хорошо его знаю. Ни показное безразличие, ни эти равнодушные жесты на меня не действуют.
Бабам своим пусть демонстрирует, а меня за дурака считать не стоит.
— Ты что-то знаешь, — не спрашиваю, а констатирую, предчувствуя, что сейчас в мой гроб забьют последний гвоздь.
— Я вообще кладезь информации, — криво усмехается, не отводя взгляда. — Но тут я не знаю, насколько это важно… Хотя нет, очень важно, только не хватайся сразу за пушку, — видя, что у меня глаза кровью наливаются, предупреждает Руслан. — И гонца с такими вестями с головой оставь.
— Да ты издеваешься!!! — снова закипаю, прожигая невозмутимого друга взглядом.
— Я тут еще немного ознакомился с биографией твоей девушки, — уже за эти слова я готов запустить ему в голову что-нибудь тяжелое, но только до хруста сжимаю кулаки, ожидая продолжения. — И заинтересовала меня покупка ее квартиры. Никакой ипотеки — один взнос. Откуда у врача такие деньги? И когда я задался этим вопросом, достал счет, с которого была проведена оплата, — Руслан вздыхает. — Он принадлежит Савельеву Сергею Викторовичу, — пауза. Слишком уж мучительно долгая. — В миру всем известному, как Савелий.
Ненавижу!!! Как же я ненавижу этого старого козла! От меня, значит, ей денег не надо, а от него такие подарки принимает?
Снова бью кулаком в стену и слышу за спиной вопрос друга:
— Знаешь, Феликс, я всякого повидал в жизни, но в такие совпадения верится с трудом.
Я бы тоже не поверил.
Если бы несколько минут назад не смотрел в его глаза…
Лика
— Лика, я тебя не узнаю, — покачала головой Маринка, пытаясь заглянуть мне в глаза. — С каких пор тебя волнует чье-то мнение?
Я водила пальцем по клеенке на столе, не поднимая головы. Не хотелось кому-либо сейчас в глаза смотреть. Даже лучшей подруге. Какой-то тупик, честное слово, а внутри так мерзко и противно, что хочется завыть.
А ведь действительно, кажется, мой любимый родственник, если хотел, обладал гипнотическим воздействием. И что меня так накрыло после разговора с ним? Слишком неожиданно. Растерялась немного. И до конца мысли в кучу собрать не могу, хоть ты тресни.