— Ч-что, черт возьми, ты делаешь? — я кричу.
Он делает паузу, склонив голову набок с этим маниакальным выражением лица.
— Ты отдашь мне телефон?
— Н-нет.
Он продолжает свои манипуляции с пуговицами моей рубашки. У меня перехватывает горло, и я чувствую, что вот-вот начну задыхаться. Я толкаю его, но его хватка стальная. Непроницаемая, как твердая сталь.
— О-остановись!!
Странный прилив течет по моим венам и напрягает мышцы. Я понятия не имею, как это объяснить, кроме того, что Эйдену нужно убрать свои чертовы руки от меня.
Я повторно толкаю его в грудь, но он уже расстегнул три первые пуговицы, так что виден край лифчика.
Мои губы приоткрываются в понимании, что еще находится на виду.
Мой хирургический шрам.
В течение многих лет я делала все, что было в моих силах, убеждаясь, что никто его не увидит. Я никогда не носила рубашек с глубоким вырезом. Покупала цельные купальники, скрывающие грудь. Мне даже не нравится показывать его своей тете. Ким, вероятно, видела его дважды, и даже тогда, только случайно.
И теперь Эйден смотрит на шрам.
Нет. Он не только смотрит. Он пожирает его взглядом, будто это какое-то чудо.
Он перестает расстегивать мою рубашку, но не убирает пальцы с четвертой пуговицы. Фактически, он расстегивает ее, так чтобы рубашка была открыта под лифчиком, и ему был полностью виден диагональный шрам в верхней части моей левой груди.
Уродливый.
Длинный.
Блеклый.
Причина, по которой я начала скрывать его, заключается в том, что люди бросали на меня жалкие взгляды. Даже тетя Блэр иногда одаривала меня подробным взглядом.
Однако выражение лица Эйдена, что угодно, только не жалость.
Я не ожидала, что в его чёрной душе будут такие эмоции, но предполагала, что, по крайней мере, его дьявольское сердце смягчится.
Я не могла так ошибиться.
Раньше его глаза были убийственными, но теперь он, кажется, жалеет, что у него нет ножа, чтобы разрезать мой шрам и вырвать мое сердце.
Ветки ломаются под ближайшими шагами.
Я вытряхиваю себя из оцепенения, отталкиваю его и поворачиваюсь, застёгивая рубашку. Мое дыхание учащается, несмотря на мои попытки взять его под контроль.
Позади себя я ощущаю его нежелательный жар у спины. Еще один шаг, и он бы задышал мне в затылок — или, возможно, отделил бы его от головы.
— Приятель, — раздается за моей спиной холодный голос Ксандера. — Поймал ледяную принцессу?
— На самом деле, это ледяная принцесса для тебя. У нее есть кое-что на тебя.
Как только моя рубашка застегнута — с телефоном, все еще засунутым в лифчик, — я поворачиваюсь. Встав на цыпочки, я оглядываюсь вокруг Ксандера, но Ким нигде не видно.