Слишком извращенно.
Просто слишком.
Стальная воля, которую, как мне казалось, я разрушила за считанные минуты.
Я всегда слышала о переломных моментах у людей, но находилась в бреду, чтобы думать, что меня это обошло.
Я открыла это на собственном горьком опыте.
У меня перехватывает дыхание, когда я вхожу в свою комнату.
В мое убежище.
Я всегда шутила с тетей и дядей, называя это своим королевством.
Уютный декор выполнен в пастельных розовых и черных тонах. У меня есть собственная библиотека, заполненная книгами по психологии и китайской войне, расположенными в алфавитном порядке. Компакт-диски свисают с потолка, как занавеска, отделяя мою кровать от письменного стола.
На стене напротив кровати висят два огромных плаката с моими любимыми группами: Coldplay и Bastille.
Я роняю рюкзак на пол и нажимаю кнопку воспроизведения на своем Айпаде. Hipnotised — Coldplay заполняет пространство.
Слезы наворачиваются на глаза, когда я снимаю промокшую одежду и захожу в ванную.
У меня чешутся руки. Необходимость смыть с них грязь наполняет навязчивой идеей.
Я останавливаюсь у раковины и мою, скребу и потираю руки, пока они не становятся ярко-красными.
Поднимая глаза к зеркалу, мои губы приоткрываются.
Это я. Колдовские, белокурые волосы. Детские голубые глаза. Но в то же время нет.
Внутри пустота.
Какое-то... оцепенение.
Я уже собираюсь пойти в душ, когда что-то еще останавливает меня.
Мой шрам.
Его окружают несколько сердитых красных отметин. Этот ненормальный оставил долбаные засосы вокруг моего шрама?
Что, черт возьми, происходит в его неполноценном мозгу?
Я отрываю взгляд от зеркала и принимаю самый долгий, самый обжигающий душ в истории.
Когда я возвращаюсь в комнату, песня меняется на Good Grief — Bastille. Я позволяю музыке плыть вокруг, когда забираюсь в постель, все еще в полотенце, и закрываю глаза.
Я борюсь со слезами и проигрываю.
Вздрагивая, я просыпаюсь.
Мои волосы прилипли к лицу сбоку от пота.
Жар душит тело, а грудь сжимается под полотенцем.
И это еще не все.
О, Боже.
Моя рука у меня между ног, и я...влажная.
Я отдергиваю руку, будто меня поймали на воровстве.
Я даже не помню сон, так что, черт возьми, должна означать эта реакция?
Мое окружение возвращается в фокус. Мягкий свет от лампы. Музыка, которую я оставила включенной. Припев песни Grip — Bastille проникает глубоко в меня. Что-то о том, как дьявол схватил его за руку и потащил в ночь.
Неоновые красные цифры на тумбочке показывают семь вечера.
Я соскальзываю с кровати, желая, чтобы температура моего тела вернулась в норму.
Глубоко вздохнув, надеваю пижамные шорты и футболку, собираю волосы в пучок и сажусь за стол.