Она владеет всем, и заботится о том, чтобы все в Королевской Элитной Школе — или КЭШ — знали об этом.
Ким опускает стекло, улыбается Сильвер и показывает средний палец.
— Пошла ты, стерва.
У Сильвер и ее подружаек челюсти отвисают так сильно, так быстро, что они теряют дар речи.
Я тоже не знаю, что сказать.
Моя лучшая подруга не ругается и, конечно же, не выводит людей из себя — или задир, если быть более конкретной.
Ким изменилась не только внешне. Мир нуждается в любой тренировке уверенности в себе, которую она прошла.
— Пойдем, Элли.
Ким открывает свою дверь, отталкивая ошарашенных дрянных девчонок назад.
Я беру свой рюкзак и тоже выхожу. Высоко держа голову, я смотрю на Сильвер сверху вниз.
— На что ты смотришь, Холодное Сердце? — Сильвер рычит.
Конечно.
Любимое прозвище в КЭШ.
Но это не из-за диснеевского фильма. Нет.
С первого дня, как я появилась в школе, я мгновенно была отмечена, как изгой.
Мы с Ким стали мишенью для каждой шутки про толстых и занудных. Пока Ким — прежняя Ким — пряталась в саду за школой, пока все не разошлись по классам, я шла по коридору с высоко поднятой головой.
Тетя и дядя воспитывали меня не для того, чтобы об меня вытирали ноги. Я держалась особняком, но никогда не позволяла им задевать мое достоинство.
Судя по всему, сучье лицо ассоциируется со мной. Отсюда и прозвище.
— Ох, мне жаль. — я сохраняю нейтральное выражение лица, встречаясь со злобными глазами Сильвер. — Ты недостаточно важна для меня, чтобы на тебя пялиться.
Я переплетаю свою руку с Ким и захожу в огромные двери школы. Десять башен кажутся жуткими, словно они принадлежат фильму ужасов, а не престижной старой архитектуре.
Но опять же, именно так я классифицировала КЭШ с первого дня.
Мои руки становятся липкими, а тело напрягается, как будто я отправляюсь на битву.
Ким улыбается, но улыбка натянутая, а ее нос дергается от беспокойства.
— У нас есть это, — говорю я больше себе, чем ей.
Еще один год в этом аду.
Еще один год до Кембриджа.
Голова Ким качается вверх-вниз, отчего ее пряди мятного цвета подпрыгивают.
— Если мы умрем, — шучу я. — Я хочу сработать в полном шекспировском режиме. В трагедии.
Она смеется, звук гортанный.
— Ради твоей любви к тебе!
Мы разражаемся приступом смеха, направляясь по огромному главному коридору. Золотой логотип школы, украшает вестибюль и доску объявлений.
В тот момент, когда мы пересекаем входную зону и входим в коридоры, заполненные другими студентами, начинается настоящий кошмар.
— Привет, Холодное Сердце. Заморозила какие-нибудь пляжи этим летом?
— Где твой толстая подруга?