Образно, так: ребенок пришел к маме, плачет – меня в кружок не приняли! А мне так хотелось. Мама про себя: сын расстроен, потому что его в кружок не приняли. Но это будет только повтор того, что он уже сказал, только лишь утверждение уже сформулированных внешних признаков. Порывов и их проблем она не воспримет. Если он попытается «достучаться» воскликнув – я попытаюсь, я найду выход! Мама (с этим грехом) просто отстраненно подумает: он решил пытаться, и искать выход. То есть сама она уже вдохновение ощутить и воспринять не может, отречение же. Она может лишь понять и проанализировать, что происходит по внешним признакам, как черный ящик. Поэтому есть и другой очень характерный признак этого весьма разрушительного и греховного состояния. Личность же все время ориентируется на общепринятое. Поэтому у нее возникает непрерывный внутренний диалог, очень мучительный и для нее и для других, хотя сама личность с этим грехом его может и не замечать. Поскольку личность отреклась от вдохновения, она не знает, как поступать, и поэтому она вынуждена постоянно сверяться с общепринятыми моделями поведения. В этом собственно и суть такого диалога. Она внутренне постоянно оценивает, как принято и как нужно поступить в склонностях, потому что за собственным вдохновленным порывом души она уже идти не может, отречение.
А как выглядит само состояние личности на этапе отречения? Образно это тоже благосклонное вдохновение, но не искреннее и гармоничное, а лишь отображение текущих благ, идти совсем никуда не нужно, все отлично. Наилучший образный пример, что я нашел - у Марка Твена «И над всем этим восседал великий человек, благосклонно улыбаясь всей школе снисходительной улыбкой судьи и греясь в лучах собственной славы».
Это слащавая благосклонность. Благосклонно то, что принято. Умилительно и чудесно в склонностях только то, что принято, и уже есть. Именно такие черты были у семьи Руфи в «Мартин Иден».
Смотрю на того самого эзотерика, через много лет, после того, как я перестал следовать его знаниям и изучать их. А он вздыхая, смотрит на колосок, любуется собачкой, берет кисть и позируя, смотрит с сожалением вдаль. И так далее и тому подобное. Он давно отрекся от слоя, и ему остается лишь с сожалением умиляться имеющимся богатыми и благоприятным концептами.
Но следует заметить, этот грех отнюдь не только богатых или образованных или каких-то «сливок» общества. Все просто. Вот этот судья в школе, он же благостен и доволен лишь, пока ему не сказали наперекор чего. А представьте, если скажут? Но пока нет. А если посмотреть, как действует маргинальная личность с этим же грехом - она сразу переходит к недовольству или мордобою. Просто потому что у нее меньше точек опоры на внешние общепринятые благосклонности. Точно так же, как перешел бы и тот судья, только в более общепринятой форме, в виде благообразной попытки наказать всех неугодных.