Гармония основы волшебников
Животное приглаживает лапкой шерсть, и понимает итог. Оно влияет свойством нечистого мира [1,5] (усилие лапки) и верно понимает, что в итоге случится с шерстью, с формой опеки. А телесные действия волшебников – чувства, на две логических параллели выше. Волшебник напрямую создает чувства. Светлый волшебник влияет чувством (это эмоциональные свойства) и верно понимает, как изменится настроение в результате такого влияния. Образно это понять достаточно просто. Если волшебник наколдует прохожему цветы к месту – у прохожего возникнет хорошее настроение. Благодаря этому волшебник и может воспитывать. Он указывает, как влиять на настроения, чтобы было хорошо. И у такого волшебника будет ощущение, что настроение его «слушается», ведь он понимает, что и как с ним можно сделать. Такой волшебник может волшебной палочкой, телесными действиями, сдирижировать нужную симфонию настроений. Сбой же в настроениях, фальшь темы настроений волшебник воспринимает как беду сбоя формы. Ведь не забывайте, в родном мире волшебников их основа, настроения – это вполне заметное, очевидное явление, такое же, как скажем, состояние древесины в мире людей. Но для гармоничного волшебника такая беда вполне поправима, основа будет просто исправлена. Образно, состояние гармоничного основой волшебника описать сложно, так как в человеческом языке нет подходящих слов. Поэтому я прибегну к сравнению. В буддизме есть понятие метта – любящая доброта. Это состояние касается более высокого слоя бытия, чем настроения. Но логическая суть очень похожа. Гармоничные волшебники охвачены любящей доброжелательностью, но не меттой, а состоянием, которое относится к слоям ниже, к слоям святой опеки. Приблизительное сравнение, доступное на земле: это похоже на любящее желание клоуна создать хорошее настроение для публики. Или на любящее стремление воспитать.
Высокомерие основы волшебников
После того, как высокомерие увеличивается, концепции основ стагнируют, а значит, по сути, все хуже «работают», теряя синхронизацию с реальностью. Иначе говоря, волшебник вдруг видит, что настроения не слушаются его дирижирования. Это проявляется очень интересным состоянием волшебника. Помните, как драконы испытывали охватывающее раздражение? Тем, что состояние эмоциональной среды было не такое, как им хочется? Тем, что все черты опеки не так собираются в эмоцию. А здесь все эмоции сразу, собранные в единую форму настроения. Волшебник испытывает очень характерный мандраж «форма не получается, не слушается, а как заставить – я не понимаю». Ведь все больше его охватывает невежество, касающееся форм настроений. Помните, в первой книге я описывал, как высокомерное животное до самозабвения погружается в форму опеки? Оно ничего не понимает, так как погружено в свои, все более невежественные представления о форме. И конечно, на окрик хозяйки такое животное никак не среагирует. Логически подобное невежество окутывает и волшебника, но касательно настроений. Проходящий урок вежливости такой волшебник попросту не понимает. Образно такое невежество похоже на состояние личности в поговорке «смотрю в книгу, вижу фигу».