— Эльза — холодное сердце? — приподнимает темную бровь.
— Почему ты так решил?
— Вы внешне очень похожи.
— Это комплимент? — усмехаюсь я. Сравнение с диснеевской принцессой для меня не ново, но чаще всего оно звучит в оскорбительном контексте, а не в позитивном.
— Я никому не делаю комплименты, слишком много чести.
Полные губы постепенно растягиваются в улыбке, обнажая ровную линию жемчужных зубов. Наверное, со временем у меня возникнет желание нарисовать ее в карандаше. Однако язвительность в бархатном голосе и горечь, оставшаяся после его слов, портят впечатление от внешней красоты.
Что я тебе сделала, Дан?
— В общем, я извинился. Ко мне в комнату не заходи, по всем вопросам обращайся к прислуге, матери или отцу, но не ко мне. Сделай вид, что меня не существует, а я не стану приставать к тебе.
После своей тирады «Дан» молча уходит из моей комнаты, превращаясь в расплывчатый силуэт вдалеке. Дверью не хлопает, аккуратно закрывает, оставляя меня наедине с напряжением в комнате. Вот и приветствие от сводного братца. Класс.
Как мне вернуться в столовую? Может, не стоит? Данечки там нет, и меня не будет. Не хочу больше позориться. В своей старой комнате я чувствовала безопасность и спокойствие, а здесь все сквозит напряжением.
Возможно, мне удастся немного порисовать. Здесь ведь есть выход на балкон. На улице темно и холодно, но я люблю ночь: она не давит на глаза. А прохлада не обжигает кожу.
— Я предупреждал тебя, Даниил. Пора включаться в дело, — требовательно произносит отец своим стальным голосом. Он включает его только в двух случаях: когда играет роль строгого начальника и когда меня нужно отчитать. Сейчас эти ситуации совпали. Комбо.
— Что ты предлагаешь? Звонить тренеру и уволиться накануне чемпионата?
— Компания нуждается в хорошем специалисте. Или ты зря заканчивал университет в Лондоне?
Как же он любит попрекать меня образованием, а меня это дико бесит. Я вернулся пару лет назад, а он уже успел распланировать за меня всю мою жизнь. Как будто его винодельня не выстоит без меня. Только папа не учел, что в университете я играл за сборную команду и выбил себе билет в светлое будущее. В Лондоне меня не приняли ни в один клуб, а наши соотечественники рассмотрели мою кандидатуру. Теперь я нападающий и защищаю честь страны.
Неужели папа не понимает, как футбол важен для меня?
— Придется совмещать, у тебя нет выбора.
— Выбор есть всегда.
— Не веди себя, как буйный подросток. Тебе двадцать пять, — железные нотки отцовского голоса пробираются в каждый уголок просторного кабинета, но я стойко выдерживаю напряжение и немигающий стальной взгляд, направленный на меня. — На прошлой неделе ты вел себя очень грубо с Мартой и Эльзой.