- А вы обучите меня медицинским премудростям? – заговорщически произнесла девочка, а Генриетта вспомнила, что мелкая проныра, с которой она поменялась телами, была врачом.
- Нет, боюсь это невозможно, - она в очередной раз поразилась, как мягко прозвучал ее голос.
- А покажете хоть одно чудо, самое малюсенькое? – Анна приблизила указательный и большой пальцы, готовая на какое угодно волшебство.
- Ты знаешь, что я волшебница? – удивлению Генриетты не было предела.
- Конечно! По-моему, это так прекрасно!
- П-прекрасно? – колдунья даже начала заикаться. – Ты считаешь, что быть ведьмой это прекрасно?
- Конечно! – Анна выглядела такой воодушевленной, что Генриетта расслабилась.
- И все здесь знают, кто я?
- Да, - девочка кивнула и заправила за ухо непослушный локон.
- И они не собираются меня выдать властям или сжечь на костре?
Рациональный ум Генриетты не позволял ей на слово поверить девочке. Обычно, когда простые смертные узнавали о ней всю правду, они вопили в голос и спешили сообщить властям, что в их округе поселилась колдунья.
- Папа любит тебя, и они тоже, – улыбнулась Анна, раз и навсегда разбив хрупкое сердце Генриетты.
- В смысле любят? – до нее еще не дошел смысл сказанного.
- Вам, матушка, нечего боятся, - Анна обняла мачеху за плечи. – Никто из домашних никогда не выдаст вас властям. Мы все вас очень любим, - и добавила, - милая Камилла.
Анна ушла, а Генриетта заскрежетала зубами от злости. Проклятые дети любили не ее, а дурочку Камиллу. Удивительно, как за несколько дней девчонке удалось приручить всех в поместье. Вынашивая план мести, она не заметила, как в комнату осторожно прошмыгнул Ричард. Колдунья поморщилась, она совсем не любила детей. Вернее, это они ее не любили.
- Что ты хочешь? – буркнула она.
В душе еще клокотала обида за обидные слова, произнесенные дочерью Дэвида. Появление противного мальчишки отвлекло Генриетту от коварных замыслов.
- Я на минуту, - Ричард осторожно приблизился и вдруг кинулся к ведьме. – Только обняться, - с этими словами он крепко обнял Генриетту и нежно поцеловал ее в щеку. – Ты такая хорошая! – прошептал он и выбежал из комнаты.
- Что ты делаешь? – возмутилась было колдунья, но мальчик ее уже не услышал. – Как же это…, - она коснулась ладонью горящей щеки.
И вот, скажите, как после такого творить вселенское зло?
Бормоча, что несносные дети своими выходками сведут ее в могилу, Генриетта вышла в сад. Обычно Альфред в это время суетился на грядках с розами. У местного населения всегда был в крови страх перед ведьмами. Понятно же для чего садовник так тщательно ухаживал за цветами, способными причинить ей самую настоящую боль.