Нервно посмеиваюсь. Внутреннюю поверхность бедер жжет, а колени наоборот стынут, такое чувство, словно в лед обращаются. Жарко и холодно. Мои мышцы напрягаются, натягиваются до предела, подрагивают. Кожа липкая от пота.
— И какая разница? — очередной истерический смешок продирает горло насквозь. — Под кайфом я или нет? Ты сам обещал покатать, если попрошу. И вот. Прошу. Пожалуйста. Заставь меня заорать или… заткни своим огромным членом.
Стоп. Это я говорю? Я?!
Разум приходит в ужас. Но что-то безрассудное внутри меня упивается этим шальным моментом, наслаждается реакцией громилы на грязную фразу, слетевшую с губ. Тьма клубится в черных глазах, полные губы складываются в жуткой усмешке.
И заводит еще сильнее. Во сто крат. До самой грани и дальше.
— Уговорила, — хмыкает Амир, склоняется и горячо шепчет на ухо: — Разрешу тебе запрыгнуть на мой болт. И откатаю до в кровь стертых коленей. Но сперва решим другой вопрос.
Его жуткие обещания должны отрезвить. Должны, да?..
Черт. Меня и правда накачали неведомым дерьмом. Потому как я трусь щекой о его щетину и выдыхаю:
— Я согласна.
Делай со мной все, что захочешь. Сегодня. Сейчас. Без запретов. Без табу. Бери до диких воплей. До чудовищных синяков.
Я понимаю, этот мужчина любит жестко. Он как бы и не скрывает свои вкусы в сексе, не таит животные предпочтения. Прет как бульдозер.
А я натянута как струна. Плоть пульсирует бешено. Пульс неистовствует.
Амир настигает Лиду и ее парня. Встает между ними, мгновенно раскалывая пару. Окидывает мою подругу выразительным тяжелым взглядом.
Славик прочищает горло. Откашливается, точно собирается толкнуть важную речь.
— Пойдем поболтаем, — говорит амбал. — В коридор.
— Хорошо, — охотно подается Лида. — Давай.
— Эй, — только и успевает вставить Славик.
Отшатывается. Суетливо отступает назад, чуть не падает, еле сохраняет равновесие. Оказывается, взглядом можно бить. Врезать похлеще, нежели кулаками. Взглядом можно и вовсе порешить на месте.
Парень ничего не делает, не предпринимает ни единой попытки изменить расклад. Позволяет Амиру забрать девушку.
Я тоже не сопротивляюсь. Воли нет. Таю и растекаюсь в мускулистых руках, под этими пальцами готова терпеть даже самую жесточайшую боль.
— Гони свою дурь, — холодно требует амбал, когда мы все оказываемся за пределами главного зала, застываем в полутьме скупо освещенного коридора. — Живо.
— Какую дурь? — удивляется Лидка.
Наигранно. Картинно. Даже под тяжелыми веществами понимаю, что она лжет. Вижу истину отчетливо и четко. Выходит, безумная догадка правдива? Лида действительно накачала меня наркотой. Опоила отравой?