Лия сильнее сжала пальцы, потянув меня за короткие пряди волос, и сама нашла мои губы. Меня же просто разрывало. Ее слова… они были так похожи на правду, ведь я чувствовал, какой узкой она была. И даже если… если это все было самообманом, я хотел в него верить. Я хотел, чтобы моя Кнопка навсегда оставалась лишь моей.
Вся та горящая во мне страсть и дикое желание вбиваться в Лию как-то разом растворились, потонули в одном-единственном желании — быть нежным, осторожным. Таким, каким я не был даже в наш самый первый раз.
Резкие и частые толчки сменились плавными и размеренными, но с губ Лии все ещё срывались стоны, в которых я тонул. В ней всей тонул. Как и всегда. Время шло, годы шли, но моя тяга к Лие, как оказалось, оставалась неизменной.
— Люблю тебя, — прошептал, лишь на секунду разрывая наш поцелуй, когда почувствовал, как она начала сжимать меня, подрагивая всем телом. Только тогда я отпустил себя окончательно, взрываясь вместе с ней, продлевая наше общее удовольствие.
— М-м-м, — Лия склонилась над тарелкой, которую я перед ней поставил, и шумно втянула в себя запах яичницы с беконом, — Рус, ты меня пугаешь.
— У Оксаны Федоровны был инфаркт, она долго восстанавливалась, и мне пришлось освоить азы кулинарии, — ухмыльнулся я.
— И даже макароны научился варить? — Я рассмеялся, услышав вопрос жены, а она вздернула брови, форма которых, кстати, сильно изменилась. Кажется, они стали толще. Только сейчас понял. До этого и не заметил, просто видел, что черты ее лица слегка преобразились, и списал все на прошедшие года. А теперь вот увидел — брови, все дело в них.
— Макароны — это для меня все еще слишком сложно. Под азами я имел в виду то, что научился пользоваться кухонной техникой.
— И даже блендером? — наигранно ахнула она, и ее спас лишь стол, разделяющий нас, иначе бы поднял ее на руки и потащил в постель, чтобы отлупить по хорошенькой попке. Но нам все еще нужно было поговорить, а у меня оставалось слишком мало времени. На шесть утра уже куплен билет в Сочи, а мы с Лией провели весь день в спальне, перекинувшись за все это время не более чем десятком слов.
— Лия, я научился включать плиту и даже посудомоечную машину.
— Оу, — она хихикнула в ладонь, а затем яростно воткнула вилку в зажаренный бекон. Словно уловила, что я настроился на разговор, умничка.
— Я все еще жду, — тихо сказал я, не желая ее спугнуть.
— Не понимаю, о чем ты. — Она взмахнула вилкой, а после воткнула ее в следующий кусочек на блюде.
— Если ты кого-то боишься, то пойми, я решу любые твои вопросы и проблемы. — Лия вздрогнула и уставилась в тарелку, а я понял, что на правильном пути. Копай, Рус, копай дальше. — Как бы самонадеянно это ни звучало, но так оно и есть. Я помогу. И, в конце концов, тебе все равно придется мне все рассказать. Потому что я тебя больше не отпущу.