— Черт подери, — шепчу я себе под нос, надеясь, что никто не услышит, как я ругаюсь. Слова казались грязными, проходя через мои губы, но я слишком раздражена, чтобы волноваться об этом. Я наклоняюсь на одной ноге, чтобы поднять оброненные книги. Похоже, никто не хочет мне помочь. Вайолет, где ты, когда ты мне нужна? Я вижу другую пару рук, собирающих мои книги и бумаги, до которых я не могу дотянуться.
— Ты в порядке? —спрашивает глубокий голос, пугая меня.
Я не замечаю, кто этот услужливый незнакомец, пока не поднимаю глаза и не вижу, что все в коридоре прекратили свои дела. Уровень шума устрашающе низкий. Громкое молчание, если это вообще возможно. На меня смотрит еще больше людей, чем раньше. Как только мой мозг регистрирует, кто стоит передо мной, понимаю, что они смотрят не на меня. Они смотрят на него, с любопытством ожидая, что он собирается делать.
— Я в порядке, — шепчу я, выхватывая стопку книг из его протянутых рук. — Спасибо! — я не пытаюсь скрыть ядовитые нотки в своем голосе. Грэм вскидывает руки перед собой в явном отступлении.
Прошло целых девять дней, прежде чем Грэм осмелился спросить меня о чем-нибудь, и первое, что он говорит, это: «Ты в порядке?». Конечно я не в порядке. Меня переехал парень, с которым я учусь в школе, и который не сказал мне больше двадцати слов с первого курса, а я оказалась достаточно наивной, чтобы думать, что он мне что-то должен.
Как я уже говорила... жалкая!
Глава 10
Грэм
Я не думаю, что когда-либо видел кого-то в таком бешенстве, как Кеннеди в этот момент. Любой, кто был достаточно близко, чтобы увидеть ее лицо, когда она поняла, кто помогал ей, мог видеть в ее глазах ярость. Она была бы счастливее, если бы сам дьявол помогал ей в ее нуждах. Все дело в ее глазах. Обычно они невероятно яркого голубого оттенка, но когда она смотрит на меня из-под длинных ресниц, они становятся темно-серыми, цвета надвигающейся бури. Я никогда не видел, чтобы чьи-то глаза меняли цвет так, как у нее. Добавить это к длинному списку вещей, которые я не понимаю об этой девушке.
Протягиваю ей книги, и Кеннеди вырывает их у меня из рук. Она утверждает, что с ней все в порядке, но я вижу, что это неправда.
— Кеннеди, думаю, нам надо поговорить, — шепчу я, чтобы никто не услышал. Похоже, мы собрали аудиторию.
Она выпрямляется, когда я протягиваю ей костыли, упавшие на пол рядом с ее ногами и принимает их с энтузиазмом, что немного обидно. В конце концов, это ее единственный способ уйти от меня, так что она конечно же не откажется от них.
— Знаешь что? Не думаю, что нам стоит это делать. Забудь то, что случилось. Ты мне ничего не должен, Грэм, — огрызается Кеннеди. Я вижу, как она закатывает глаза, и сдерживаю смех. Ее реакция на меня восхитительна.