– За Дина и Альору!
– За Дина!
– За Альору!
К нашему тосту и выкрикам присоединяются посетители, сидящие за другими столиками, приветствуя Дина, и он им кивает, поднимая стопку для них. Это так прикольно. Они такие все милые, кроме мрачного волкодава, гипнотизирующего свой бокал. Да и плевать.
Выпиваю текилу, и голова немного кружится. Так, с этим надо заканчивать. Мне уже очень хорошо.
– Игра! Данис, ищи бутылку, – весело произносит Герман.
– Ты что будешь пить дальше? – спрашивает у меня Сабина.
– А еда не предусмотрена? Я не ужинала…
– Закуски есть.
– Отлично. Пусть несут всё. Гулять так гулять, и я хочу «Секс на пляже»…
Все сидящие за столиком затихают, и я, видимо, сказала это очень громко. Чёрт…
– Реджина, ещё очень рано, оставь свои фантазии хотя бы до полуночи, – смеётся Герман, и все подхватывают его веселье.
– Придурок, – показываю ему язык, и сама смеюсь. Не думала, что Герман может быть таким… интересным. Вроде бы всегда серьёзный, а сейчас обычный, красивый мужчина, явно заигрывающий со мной. Боже, он со мной заигрывает! Что делать? Что делать?
– Ты в порядке? – Эни озабоченно смотрит на меня.
– Я… да… жарко, – хихикаю, как дура, и обмахиваюсь.
– Нашёл. Поехали, – Данис возвращается и кладёт пустую бутылку из-под шампанского на центр стола.
Не верю, что я буду играть в то, что ненавижу. Это самое отвратительное время на всех вечеринках. Но я не Гринч. Мне хорошо. Мне весело. И музыка мне очень нравится.
– Я предложил и поэтому начинаю. – Герман крутит бутылку, и горлышко указывает на Клауса.
– Правда или действие?
– Действие.
– Ну, смотри. Поцелуй любую девушку в баре у нас на глазах…
– Нет, сколько ему лет? Герман! – Моника снова возмущается, а Клаус кривится.
– Козёл, – фыркая, он поднимается и направляется к бару.
– Он не сделает этого. Он гей и не приемлет подобного.
– Давай, Клаус! Засунь свой язык в горло какой-нибудь девушке!
Мужчина оборачивается, показывая средний палец Данису. Так можно было? Правда?
Клаус целует девушку, а потом вытирает рот под наш смех и аплодисменты.
– Крути.
– Ты законченный козёл, Герман. И я ещё отыграюсь, – обещает Клаус и раскручивает бутылку, которая затем останавливается, указывая на Монику.
– Я не соглашалась…
– Дорогая, это всего лишь игра, – мягко перебивает её Дин, и ей ничего не остаётся, как принять правила. Удивительно, но я не испытываю ревности от того, как Моника улыбается Дину и гладит его по плечу.
– Правда, – соглашается Моника.
– Ты родилась стервой, или это приобретённое?
Охаю от вопроса Клауса, а Сабина смеётся.
– Пошёл ты. Приобретённое из-за вас озабоченных уродов, – обиженно произносит Моника, берёт бокал с шампанским и дуется.