– Пошел прочь, Дан…
– И прежде, чем ты примешь решение…
– Я уже приняла.
– Я бы хотел заверить тебя, что отношусь к тебе с искренней теплотой и восхищением.
– Дан…
– Я искренне раскаиваюсь в том, что причинил тебе боль и проклинаю свое малодушие. Такая женщина, как ты, душа моя, должна быть окружена почитанием и преклонением. И я готов вернуть свой долг. Драгоценная моя, твой взор полон гнева, но как же ты восхитительна в эту минуту! Тельма… Тельма… – голос шейда стал тише и проникновенней. Он судорожно вздохнул и в третий раз повторил ее имя, продолжая удерживать взгляд женщины в ловушке: – Тельма…
В дверь постучали. В гостиную просунулась голова лакея, и благородные шейды в один голос воскликнули:
– Пошел вон!
– Слушаюсь, – голова лакея исчезла.
Тельма, наконец, отвернулась и протяжно вздохнула:
– Ох, Дан, как я могу тебе довериться, если однажды ты уже предал мое доверие?
– Об этой ошибке я не устаю сожалеть, – шейд поник головой.
– Ты поступил подло, бросив меня. Представь мое состояние, когда я просыпаюсь, а на столе записка, в которой ты так сухо и отвратительно уведомляешь меня, что между нами всё кончено. Это было низко.
– Признаю, душа моя. Оправданием мне может служить лишь то, что я был вынужден покинуть тебя по спешному делу.
– Я ощущала себя какой-нибудь… шлюхой!
– О-о, не говори так, – он прижал ее ладонь к груди. – Ни на мгновение не желал, чтобы ты так о себе думала.
– Но ты меня бросил!
– Всего лишь был вынужден уехать, и избежал долгих объяснений.
– У тебя появилась другая, да? Ты просто избавился от меня? Я столько всего передумала…
Другой у Эйдана на тот момент не было. Просто он проснулся тем утром и понял, что отдыху пришел конец и пора убираться из столицы. Да и отношения с Тельмой уже успели прискучить, поэтому он написал короткую записку и ушел, пока его любовница досматривала сладкие сны после веселого вечера и жаркой ночи. Виллор знал, что она ждала от него иного развития события, видел, что дама не против сменить имя Лавералль на Виллор, но женитьба никогда раньше не входила в планы старшего инквизитора, да и своей супругой он видел женщину иного склада. Потому и обошелся коротким посланием, действительно избежав объяснений и надрывных сцен с обвинениями. Портить впечатление от приятных отношений скандалом шейд не хотел.
– Тельма, – Эйдан укоризненно покачал головой, – о чем ты думаешь? Не было у меня другой. И сейчас я по-прежнему свободен. Я же говорю тебе, у меня возникли дела, которые занимали всё мое время.
– Два года?!
– Дорогая, я кто, по-твоему? Гуляка и повеса? Оставь ненужные подозрения.