Второй случай: Несси достаточно умен. Он может участвовать в заговоре без наличия в нем магистра. Кто, как не он чаще всего вхож к Бирте? Стало быть, мог увидеть книгу и завладеть ею, как и предполагает Линис, под угрозой шантажа. Тогда у магистра уже нет книги, и он молчит, чтобы не порочить свое имя скандалом – артефакт он все-таки скрыл. Однако отсюда вытекает вопрос – мотив Несси? В общем-то, какой угодно, Виллор не слишком хорошо знал секретаря своего куратора. От денежного вознаграждения, до желания поквитаться с королевским сыском за то, что его выгнали со службы, чтобы освободить место для своего ставленника. Впрочем, Несси никогда не отзывался о своей прежней службе дурно, кажется, даже был доволен переменами. Говорил, что с инквизицией работать интересней. Но это не означает, что не затаил обиду…
Второй вариант Эйдану понравился больше. В этом случае Бирте оказывался жертвой, а не преступником. Однако шейд привык не идти на поводу у своих желаний, поэтому подозрений с магистра снимать не спешил. Пока не выяснится судьба книги Валбора, делать выводы вообще не стоит, и Виллор перестал думать о Несси, как о пособнике убийства Шеймоса.
Он задумался над неожиданной любовью старика к прогулкам на башне. Крепче он был, чем о нем думали, или нет, но старик дожил почти до девяноста лет, и в этом возрасте не принято гулять по башням. По крепостной стене, да, во дворе замка, да, за пределами обители, да, но никак не на башне. Этим походам должна иметься причина. И, судя по словам Несси, появилась она после того, как в руки Бирте попала проклятая книга.
Виллор вдруг остановился и хохотнул. Смешок вышел издевательским. Кажется, он готов уже все события привязать к Древнему. Но, бесы вас задери! Именно вокруг этого артефакта всё и вертелось! Мирис охраняла книгу и стилет, и он, Эйдан Виллор, беса с два поверит, что своими посулами она ни заманивала его. Ей нужно было время, нужно было не просто выжить, проклятая магиня должна была сберечь свое достояние. Она хотела избавиться от инквизиторов, для этого обрабатывала крестьян, выстраивая из них живой щит. И эта печать… Для чего-то же она вцепилась клещом в старшего инквизитора. Ну, не для того же на самом деле, чтобы научить его любить и страдать! Хотя, нет, любовь лже-ведьма не подозревала. Страсть, безумие, но не любовь. Того, что ее задумка сделает шейда не зверем, а защитой для случайной жертвы, этого Мирис явно не подозревала. Слишком уж однозначны были ее слова, чтобы не понять замысла. Но… Но! В тот момент она еще надеялась спастись, надеялась! Значит, у печати была иная цель. И не ради ли этой цели магиня хотела заманить его за выкупом своей жизни?