— Почему именно ночью? — настороженно спросила Селеста.
Аларис загадочно улыбнулся и ответил:
— Кто знает?
— Хорошо. — Анджин приподнялся и вновь выпрямился на стуле. — Но что ты теперь планируешь делать дальше? Ты же не оставишь безнаказанными тех, кто решил пойти против тебя?
— Конечно нет, — Аларис с толикой холода и презрения во взгляде посмотрел на Анджина, — если не наказать гадящее животное оно будет гадить и дальше. У меня нет причин быть настолько любезным.
— Тогда, — задумчиво спросил Анджин, — как ты планируешь наказать барона Гейтместера? Убьешь?
— Помнится, — неожиданно протянула Селеста, — ты обещал его земли Фредерику Сарбскому.
— Все верно, — отвечал Аларис. — Если я убью барона, на его место придут его сыновья, а они у него такого же склада ума и характера. Поэтому мне нужно будет разобраться со всей его семьей.
— Собираешься уничтожить и детей? — настороженно спросил Анджин.
— Его дети, — Аларис с улыбкой взглянул на торговца, — старше меня. Их наказание будет зависеть от их поведения.
Эрнецио склонился к Селесте и тихо прошептал:
— Тогда он точно их убьет. Эти ребята же…
— Нас это не касается, — холодно отвечала леди Больд.
— А что насчет тех, кто дергал за ниточки? — продолжал расспрашивать Анджин.
— О… — с хитрой улыбкой протянул Аларис. — С ними я разберусь особенно жестоко, но не сейчас. Для начала стоит безоговорочно подчинить себе север, а уже потом заглядываться на запад.
Гости переглянулись. То, с какой интонацией говорил Аларис, явно показывало, что это были не пустые слова. Правда, им даже было сложно представить как один граф северных земель может пойти против дворян с запада.
* * *
Наступил день. После долгого, но довольно приятного разговора с дворянами, Аларис направился на улицу. Там, возле ворот особняка, уже стояла группа беженцев, готовых отправляться в свои новые дома.
— Кто же это?! — неожиданно радостна закричала одна из крестьянок. Эта тучная невысокая женщина с сильными широкими руками и множеством мелких ребятишек за последние недели пребывания в особняке стала для многих беженцев настоящей старостой. Она была той, к кому обращались за советами, и входила в группу тех, кто решал любые споры. — Не уж-то сам лорд пришел с нами проститься?
Аларис подошел ближе и, просунув руки в карманы остановился. На его губах была видна широкая радостная улыбка. Он даже не знал, чему был рад больше: тому, что эти люди наконец-то уезжают, или тому, что они теперь относятся к нему не так враждебно.
— Как жаль, что вы покидаете нас, — не скрывая иронии отвечал Аларис. — Я уже успел привыкнуть к вашим постоянным жалобам.