Бонд старался не выглядеть ни рассерженным, ни шокированным. Внутри он кипел от предположения, что французы испытывали подобным образом услуги другой страны. Его ярость вернется к М., а оттуда он будет давить на премьер-министра, который, в свою очередь, устроит веселый ад в Париже или, может быть, в Брюсселе.
Он улыбнулся и ответил на вопросы, затем извинился и вышел в обшитое панелями фойе в поисках дежурного менеджера и для использования одной из копировальных машин отеля.
Мадемуазель Адоре выглядела пораженной, когда он вернулся и вернул карточку. Копия была сложена и в нагрудном кармане. «Это не твоя вина, Стефани, что твое начальство настолько глупо, что тратит время хорошо обученных агентов по обе стороны Ла-Манша». Затем он подхватил ее, помог ей надеть плащ и вывел на улицу. Остановив такси, он спросил, где находится кафе «Роял».
Ели они очень просто: картофельный лонгшам, затем кучи копченого лосося, а завершение трапезы было очень хорошим шоколадным муссом с добавлением бренди по особой просьбе Бонда. Они постоянно разговаривали, обсуждая взаимно интересные темы, которые варьировались от текущего статуса известных террористических группировок в Европе до последних новостей и того факта, что коммунизм жив и процветает в Кремле, несмотря на слухи об обратном. Они затронули очень важные вопросы, в частности развивающийся кризис в Персидском заливе. После вторжения Саддама Хусейна в Кувейт и массового размещения оружия США вместе с их союзниками все взоры были прикованы к Ираку. Совет Безопасности ООН дал коалиции стран, выступающих на стороне США, мандат на освобождение Кувейта силой в любое время после 15 января. До этого оставалось всего тринадцать дней, и мир ждал, зная, что будет дальше. Стефани громогласно говорила о возможном арабском терроризме, который в случае начала войны станет серьезным последствием этого. Бонд отметил, что она говорила с полным и ясным пониманием ситуации.
Было одиннадцать тридцать, когда он отвел ее в отель и проводил к лифтам.
«Джеймс, это было замечательно. Мы должны сделать это снова когда-нибудь. Я дам тебе свой номер телефона. Если вы когда-нибудь будете в Париже. . . ’
«Ночь близится, Стефани. . . ’
«Возможно, но я, мой дорогой Джеймс, в полночь превращаюсь в большой ледяной айсберг». Она нацарапала восьмизначное число на визитной карточке, легонько поцеловала его в щеку и помахала рукой, войдя в ожидающий лифт.
«Уже ночь в городе, а?» Натковиц сидел за рулем модернизированного лондонского такси, которое весь вечер оставалось последним в маленькой стоянке возле отеля. Он прикрыл свои рыжие волосы маленькой шапочкой и выглядел вполне достойно.