- Возможно, - нахмурился Бонд в темноте.
'Определенно. «Ты, от чьего невидимого присутствия листья мертвы Это определенно Шелли. Я читал многих ваших великих поэтов, когда впервые выучил английский. Вордсворт, Лонгфелло, Шелли и другие. Теперь он мне очень понравился. Наши поэты полны мрака и тайн».
«Не особо разбираюсь в Шелли, Боря». Бонд никогда не отличался любви к поэзии, если не считать Гомера.
Пит снова спросил: «Куда мы едем, Боря? Или это слишком секретно, чтобы рассказывать нам? »
'Где ты думаешь? Надежный дом, конечно. Или действительно безопасная дача ».
«А, тогда мы бы говорили о чем-то примерно в двадцати пяти милях к западу от Москвы?»
«Конечно, да». Теперь они ехали по главной дороге, проходя через населенный пункт, и лицо Степакова озарилось стробоскопическим эффектом от верхних фонарей. Он улыбался и кивал. «Думаю, ты знаешь это место, Джеймс. Больше кофе?'
Теперь Бонд был уверен, что они направляются либо на Николину Гору, либо в Жуковку, либо в один из соседних поселков. В старые добрые времена эти места, к западу-юго-западу от Кремля, были роскошными поселками, дачами для любимых писателей и художников и особыми так называемыми деревнями, в которых роскошно жили партийные лидеры. Эти районы раньше назывались Совмин или Академическая Жуковка. Совмин был хорошо охраняемым комплексом, в котором члены кабинета министров прятали свои дачи среди красивых лесов под пологими холмами под Москвой. У Бонда не было причин полагать, что что-то изменилось в этом направлении. Может быть, изменилась идеология, но у руководства остались свои привилегии.
«Просто расслабься, Джеймс, и наслаждайся путешествием», - голос Степакова приобрел успокаивающий тон. «Вскоре вас попросят взглянуть на более тяжелую сторону жизни в эту ужасную зиму, от которой мы, похоже, страдаем в России. Значит, когда мы вас отпустим, вы тоже немного пострадаете. Наслаждайтесь, пока у вас есть шанс ».
Бонд кивнул, отпил кофе и задумался. Пит Натковиц, казалось, заснул.
«Его зовут Борис Степаков», - сказал М. «Борис Иванович Степаков. Возраст сорок пять лет. Карьерный офицер КГБ с большим опытом работы в террористических группах по всему миру и эксперт по диссидентам в Советском Союзе. Он типичный продукт института Андропова и знает свое дело ».
Опыт Степакова варьировался от службы в двадцатом отделе Первого главного управления, занимающегося чрезвычайными ситуациями с развивающимися странами, до следственного управления Второго главного управления, которое в основном курирует внутреннюю безопасность и контрразведку.