Я смотрела на Кейт округлившимися от удивления глазами и пыталась понять, о чём она говорит. С каких пор постель стала поводом для долгих лет жизни вместе? Да у нас давно уже никто не придаёт значения таким условностям. Гуляй сколько влезет, пока не выйдешь замуж! Вздохнув, Катрин уселась на кровать и вновь заговорила:
– Знаю, это прозвучит странно. Да и сама ситуация очень необычная. Но у вас на запястьях брачный узор, который никто кроме меня и Рейна не видит, даже вы. Понимаешь. Я не могу этого объяснить. Просто вы же не маги холода. Но теперь если вы сблизитесь, это будет то же самое, что поженитесь. Думаю, вам необходимо знать об этом, до того, как принять осознанное решение. С благословением Дионаи не шутят, Рика.
Это было сродни удару под дых, когда воздух вышибает из груди и ты не можешь сделать вдох. С одной стороны, в душе поселилось незамутнённая радость – Стефан моя вторая половинка! Вот только…стало нестерпимо больно от осознания, что никакие брачные узоры не заставят моего отца нарушить собственные планы. Ему плевать на всю эту ерунду с чувствами, благословлениями и прочую чепуху. Он у меня никогда не был особо набожным и всегда считал, что человек сам строит свою судьбу.
К тому же есть ещё и Стефан, мнение которого надо учитывать. Могу ли я требовать от парня пойти против воли родителей в его-то ситуации? История бастарда, которого взял на воспитание граф ле Миролан, известна многим. Именно по этой причине перед Стефаном до сих пор не выстроилась шеренга родителей, желающих спихнуть своих дочерей. Все пекутся о чистоте крови. Идиоты! Но, как бы я не относилась ко всей этой истерии из-за титула, решать не мне. Можно до хрипоты кричать о большой и светлой любви, только одна я не докричусь и ничего не сделаю.
– Спасибо, Кейт, вы очень вовремя появились, и я искренне благодарна, – мой голос ломким стеклом прозвучал в тишине комнаты. – А теперь извини, но мне надо побыть в тишине.
Поднявшись с кресла, я направилась к выходу, чувствуя, что готова упасть в любой момент. Кейт дёрнулась в мою сторону, чтобы помочь, но так и не подошла. Поняла, насколько мне сейчас паршиво и не стала лезть в душу. Позволила молча выйти из комнаты и обдумать всё в одиночестве. Вот за это я и любила Катрин де Шантайс, она всегда всех понимала. Разве что с Лирой никак не могла наладить отношения.
В коридоре было темно и мрачно – прямо как у меня внутри. Так плохо мне не было никогда прежде. Словно сердце вытащили из груди, смяли его и выбросили на помойку. Хотелось кричать, реветь, крушить всё вокруг. Только кому от этого станет легче? Всё равно ничего не изменить. Я пошатнулась и опёрлась о стену.