Наша игровая комната стала больше и поменяла цвет на чёрный. Мы вычеркнули фиолетовый и его оттенки из своей жизни четыре года назад. Игровая наполнилась ещё большим количеством предметов и девайсов для наказаний и поощрений. Да мы извращенцы, в представлении большинства, именно так нас окрестили тогда. Мы и не стали отпираться и превратили наш запретный образ жизни в бизнес. Мы такие, какие есть и нас, как и прежде трое.
Я направился к стойке. Что выбрать сегодня? Время изменило нас, мы и раньше не отличались состраданием, а сейчас тем более. Хочется использовать всё сразу, вот это будет неожиданно для неё. Я снял длинный кожаный кнут с костяной резной ручкой украшенной головой льва на конце. Серьёзный инструмент для такой хрупкой малышки, я продел руку в петлю на биче. Флагелляция (бичевание) стала занимать существенную роль в наших играх.
— Мы нанесём десять ударов, считай. Стоп-слово «Чёрный».
Размеры новой игровой позволяют сделать полный замах. Кнут со свистом, разделяя воздух, опустился, украсив бархатную кожу красным рубцом.
— Один, — сквозь зубы проговорила саба. Хорошая девочка, терпит.
Ещё удар, она откидывает голову назад вздыхая.
— Два.
Я передаю кнут Сайрусу, потирая ручкой губу он ухмыляется и делает замах. Удар. Раздаётся звук натянутых цепей.
— Три, — ещё тише говорит она.
— Громче, — приказывает Сайрус.
— Три.
Удар.
— Четыре, — плаксивым голосом произносит саба. Нашей девочке больно, а мне тесно в штанах я возбуждён и уже хочу попробовать лакомый кусочек.
Сай передаёт кнут Дэву, и первый его удар с характерным щелчком приходится по воздуху, малышка вздрагивает от страха, но удара не следует. Дэв играет с ней. Замах, и удар пришёлся по ягодицам.
— Пять, — от боли, она приподнимается на носочки, её тело уже затекло и трудно стоять. Пусть помучается.
Счёт доходит до десяти, но стоп-слово девочка так и на произносит. Я беру кусочек апельсинового льда и зажимаю между зубами. Я как художник, подойдя к исписанному холсту её тела, начинаю водить кубиком по воспалённым мазкам, нанесенным кистью бича. Саба шипит сквозь стиснутые зубы, но позволяет это делать с собой. С противоположной стороны встают парни и облизав малышке соски надевают ей на грудь зажимы с утяжелителями. Её маленькая грудь опускается, оттянувшись под тяжёлым напором. Она вздрагивает, а я замечаю, как Сайрус вводит в неё три пальца.
— Хорошая девочка, ты уже жаждешь принять нас, — высунув пальцы, он подносит их к её губам и засовывает ей в рот. — Соси, — она вылизывает его пальцы, и он начинает углублять их, растягивая горло. Она терпит и только рефлексы заставляют вытекать слёзы.