Операция потерпела полный крах, пора идти в наступление.
Извинившись перед цыпочками, мы оплатили напитки и пошли следом за нашей красавицей, которую я бы не променял ни на какую другую. Хорошо, что в раздевалке оказалась всего одна девушка, она уже переоделась и собиралась выходить, подмигнув ей, мы направились к душевым, на ходу снимая с себя одежду.
Распахнув дверь, я сразу отметил покрасневшие глаза Амелии. Она плакала из-за нас, из-за нашего поведения. Она приняла это все всерьез и не догадалась, что это всего лишь разыгранный перед ней спектакль.
- Заревновала? – спросил я.
- Уходите! – ответила Лисичка и отвернулась от нас.
- Амелия, мы тебя увидели как только ты прошла мимо зала. Я хотел удостовериться значим ли мы для тебя столько же, сколько и ты для нас, - сказал Егор, стараясь быстро реабилитироваться в глазах любимой.
- Удостоверился? – прошептала она.
- Твои слезы обо всем сказали.
- С вашей стороны наивно полагать, что мои слезы предназначены для вас.
- Лисичка, - я поцокал языком. – Ты неисправима, - я обнял её с одного бока, а брат с другого. – То есть, ты не против если бы мои губы сейчас делали это с чужой шеей, - я лизнул её кожу и начал прокладывать мелкую дорожку из невесомых поцелуев. Она сглотнула и её глаза засверкали вожделением.
- И тебе было все равно, если бы эти руки сжимали чужую грудь, - Егор прошелся по скользким холмикам пощипывая крупные бусинки на груди и наклонившись, брат втянул сначала один сосок, а потом второй.
- Не все равно, - призналась Амелия, быстро дыша. – Но я переживу.
- Зачем отказываться от того, чего сама хочешь? То, что может принадлежать только тебе. Нет, не так! Уже принадлежит, – я приподнял её подбородок и повернув к себе голову взглянул в глаза. – Какое расточительство, - прильнув к её губам, мы стали целоваться. Схватив её за упругую попку, я поднял Амелию и посадил на себя. Лисичка осмелев закинула свои ноги мне на бедра и обняла одной рукой меня за шею, а другой стала водить по волосам Егора. Воздух накалился, а клубы пара взмывающие вверх, делали наше дыхание жадным и пылким. Припечатав спину Амелии к груди брата, мы зажали её с двух сторон. Егор положил свои руки рядом с моими и теперь было очень тяжело сдержаться. Лисичка готова была принять нас, она отпустила себя и нам стоило только войти в неё, и заняться безумным, срывающим крышу сексом…
Егор первый вспомнил о нашем плане, и какого хера он все-таки это сделал? Облом века.
- Амелия, нам пора, - проговорил он, отпуская её ягодицы.
- Куда пора? - проговорила она с закрытыми глазами, будто даже и не поняла, смысла сказанного им.