Её игра на сцене была настолько хороша, что глаз невозможно оторвать. Резкий переход с классической музыки в тяжелый металл, чередование их, показывали полное перевоплощение из мира нежности и легкости в другой мир страсти и раскованности.
После того как Амелия ушла из театра, она стала еще более востребованной. Этот серьезный для неё шаг сопровождался некоторым шумом в прессе, бывший муженёк что-то квакал в её сторону в интервью, но после того, как ему в очередной раз тонко намекнули на толстые обстоятельства, которые могут привести к тому, что ему быстро и с удовольствием специально обученные люди пощекочут очко, он замолк и после этого, все резко утихло.
Мы следим за афишей Амелии и посещаем практически все мероприятия проходящие в Москве, и несколько раз попадали на её выступление во Франции и Германии.
Поначалу мы следили и за её возможными отношениями и потенциальными ухажёрами, нам хотелось знать о ней все, но после нескольких стычек с мужчинами, которые хотели за ней приударить и последнего предупреждения отца, мы перестали это делать. Мы не имеем право мешать её личной жизни. Мы сами отказались от нашей Лисички и не в праве требовать от неё верности нам. Мы упустили любовь всей нашей жизни, и если поначалу мы надеялись, что это все пройдет, как заверял нас отец, но этого не произошло. Из месяца в месяц наши чувства к Амелии не остывали и не менялись, а вот мы сами надломились. И без того грубый Гордей, стал злым и жестким, часто срывающимся на родных. На ринге он безжалостно молотил бойцов отца, сбрасывая все накопленные тревоги... Отец доволен им, но к сожалению, папа не видит, а может не хочет замечать, как Гордею плохо. Брат выгорает изнутри. С ним полыхаю и я. Конца этому я не вижу…
Возможно нам надо перестать ходить на её концерты, но только так, мы можем полюбоваться нашей красавицей. На мой взгляд, Амелия и раньше была очень стройной, а за последнее время она еще сильнее похудела. Лисичке совсем не надо доводить свое тело до истощения диетами и прочей лабудой, да ещё так, что проглядывают острые скулы. Были бы мы вместе, я бы не позволил ей доводить себя до дистрофии, подкладывал бы ей, заставляя съедать, булочки или пирожные…
Амелия знает о нашем присутствии на выступлениях, но никогда не предпринимает попыток пообщаться с нами. Все такая же гордая как и раньше… Наши глаза много раз пересекались, но она всегда отводила взгляд первой, едва скользнув по нам, и высоко подняв голову, продолжала танцевать.
Каждый букет подаренный ей другими, воспринимается настолько тяжело, что приходится заглушать ревность водкой. Понятно, что она рано или поздно может найти себе мужчину, выйти за него и родить детей. А ведь мы хотели этого для нас и невозможно вспоминать об этом без мучительной боли внутри.