— Да вы посмотрите на нее! У нее профильное образование! И она такая вся милая, непосредственная! О группе все знает! Да она же идеал! Спортсменка, комсомолка и просто красавица!
Щеки горели так, что на них можно было жарить бекон. Антон…Сам Антон Абрамов нахваливает меня так, как никто и никогда в жизни…Я просто не могла поверить своему счастью.
— Тола и Валерича я беру на себя, — подытожил Антон и, вручив мне папку, вернулся к столу, засыпанному бумагами.
Я стояла как вкопанная, словно ожидая, что мне нужно будет сделать что-то еще, особенно после такого аттракциона неслыханной щедрости. На этот раз я прижала папку к груди особенно сильно, потому что я снова боялась уронить этот увесистый баул.
Антон что-то оживленно обсуждал с коллегами, решая, как объявить остальным девушкам, что должность была отдана еще до того, как, что называется, посмотрели всех.
Подняв глаза на меня, мужчина, занимающийся камерой, видимо пытался понять чего я жду.
— Вы свободны, Ярослава.
— Я Ярославна… — поправила я, но вряд ли это кого-то сейчас волновало.
— Завтра в три подходите в отдел кадров, это на первом этаже, кабинет седьмой. Там договор подпишите и получите все последующие инструкции.
Я сосредоточено слушала, кивая. На самом деле у меня для такого был даже специальный блокнот, но сейчас меня сковали такие силы, что снова сесть, достать тот самый блокнот и начать записывать я просто не могла.
— А потом сразу к нам, — отозвался Антон, посмотрев на меня со своей фирменной улыбкой.
— Угу…
Я поджала губы так, что они превратились в сплошную белую ниточку, так сильно я боялась закричать от счастья. Поклонившись (как же глупо это выглядело) и поблагодарив всех за такую возможность, я быстро вышла в коридор и тут же побежала к лестнице, провожаемая взглядами удивленных «сосок». Наверное, они решили, что мне отказали и я убегала, не желая показывать свои слезы. Какое же разочарование ждало их буквально через несколько минут…
Моя тяжеленная папка превратилась будто в легкую пушинку, поэтому бежать было совсем нетяжело. Я буквально летела на улицу, чтобы позвонить Коле, ведь мой старший брат был действительно одним из моих самых близких друзей.
Выскочив на улицу, начав щуриться от яркого солнца, я вытащила из кармана телефон и тут же набрала брата, совершенно забыв, что сейчас он на работе. Гудки шли достаточно долго, но я была готова долбиться в эту «стену» до последнего. Моим эмоциям необходим был выход, и кому, как не психотерапевту, понять это и выслушать меня?
— Ну, давай же…давай… — приговаривала я сквозь зубы.