Развернувшись на меня, он усмехнулся.
— Чего сверлишь меня? Еще скажи, что ты ни с кем из группы не спала.
Мое сердце застыло. Откуда он знает…?
— Не переживай, — продолжил мужчина. — Мы этим не хвастаемся. Я сам догадался. Ты не из таких, но взять тебя силой можно, от чего становится еще приятнее. Так что я понимаю парней.
— Но я…я…
— Ой, давай без сцен ревности. Хорошо? Я тебе ничего не обещал. Я сразу сказал, что я другой. Ты могла дать мне по яйцам и уйти. Но ты осталась.
Я ощущала, как в глазах начали собираться слезы.
— А…а как же песня…?
Тол отложил кусок пиццы, но расстраивало его только то, что ему не дают поесть.
— Я всем посвящаю песни, когда происходит то, что сейчас между нами. Меня такое вдохновляет. Вот и все. Но это не любовь и ничего такого. Просто секс. Как и у всех в группе.
Первая слеза все же не удержалась и скатилась по щеке, но лицо мое вдруг нахмурилось.
— Антон не такой.
Услышав это, Тол захохотал.
— Антон не такой?! Да он до сих пор держит рекорд группы по количеству уложенных фанаток за тур!
Что…? Этого не может быть…Я отказывалась в это верить! Ведь со мной…Со мной он был совсем другим! А те его слова…Тол просто блефовал! Потому что он бессердечный урод, не способный на любовь.
Встав с кровати, я принялась собирать свои вещи.
— Ты куда…? — удивленно спросил он.
При чем он реально был удивлен! Боже! Какая же я дура!
Молча одевшись, я прошла мимо солиста и окинула его пренебрежительным взглядом. Это нужно было сделать уже давно.
— Отныне вы мой начальник, а я ваш секретарь. На этом все. По другим вопросам просьба меня не беспокоить. Всего доброго, Анатолий Евгеньевич.
С этими словами я пошла вниз. Кажется, Тол хотел пойти за мной, но самолюбие помешало ему. Поэтому я молча обулась, взяла куртку и покинула его квартиру, громко хлопнув дверью.
Я не могла поверить своим ушам! Несмотря на весь тот спектр эмоций, что я испытывала в тот момент, среди них присутствовали мелкая самокритика и даже щепотка рациональности. Если вспомнить все слова Тола, в чем-то он действительно был прав. Я согласна, что пришла к нему сама, потому что хотела. Я не сопротивлялась ему, потому что хотела. А все те мои порывы, как бы сказал Коля, были лишь попыткой убедить Тола в том, что я порядочная и пыталась ему помещать. На деле же я совсем не пыталась. Признавать это противно, но я признаю.
Едем дальше.
Я признаю и тот факт, что Тол ничего мне не обещал. То есть, он не клялся мне в любви и не вставал передо мной на одно колено. Более того, он самолично сказал мне, что романы не для него, и я прекрасно это слышала. То, что они с Кариной что-то мутят, было очевидно по их поведению. Так что по всем этим пунктам я готова признать свою вину и наивность.