— Вот такие странности, — закончила девушка свой рассказ. — И теперь меня мучает вопрос, кто такой Арон?
— Какая разница? — философски протянул я, хотя у самого голова шла кругом от мыслей. — Раз он постоянно тебе снится, то однажды ты об этом узнаешь. Смысл ломать голову над этим сейчас? Разве что… — и тут меня осенило догадкой, от которой захотелось зарычать: — Ты его любишь?
Я резко сел и напряжённо посмотрел на Элис. «Давай же, скажи, что нет! Заверь меня, что это всё дурацкие сны, и ты не знаешь никаких Аронов!» — мысленно вопил я, ощущая, как внутри поднимается злость, ревность и даже паника. Ведь если она его любит, то мне придётся навсегда забыть о девушке. Элис похлопала ресницами, улыбнулась и открыла рот, чтобы ответить. Только внезапно улыбка сошла с её лица, и она удивлённо прошептала:
— Не знаю.
Глава 5
Элис Блэкмор (Корнер)
Тихо двигаясь за хмурым драконом, я размышляла обо всех странностях, произошедших накануне. Всё началось с того, что я прилично опустошила свой резерв. Конечно, это не удивительно, мне пришлось обернуться драконом и разрушить такую мощную защиту, которую устанавливал не один маг. К тому же перед тем, как упасть в обморок, я ощутила, что из меня уходит энергия и виной тому были вампиры.
На само заклинание, которое позволило убрать чары с клыкастых, практически не потребовалось энергетических затрат. Но когда души заточённые столько столетий в мёртвых телах начали освобождаться, они отчего-то направились ко мне по ниточке заклинания. И все хотели одного — уйти за Грань! Я металась в непонятном полуобмороке и отправляла души одну за другой туда, где было их место.
Не свихнулась я лишь благодаря внезапному осознанию, что уже делала такое и не раз. Кроме того, мне было точно известно, что это цветочки по сравнению с освобождением тех же теней! Откуда я всё это знала, понятия не имею, но подобные знания оказались весьма полезными. А когда последняя душа исчезла, я услышала голос Амира. Дракон пришёл в сознание и интересовался, что произошло.
Пока все не стали придумывать отговорки, за которые Амир уцепится и начнёт нервничать, я вмешалась в разговор. Хоть разговаривать было сложно, но я всё же смогла объяснить, а если быть точнее, нагло соврать дракону. Я очень обрадовалась, что мои слова не стали оспаривать, поскольку мне становилось хуже. Воздух рваными толчками прорывался в лёгкие, словно я вчера напилась, а после проспала на морозе несколько часов. Меня била крупная дрожь, зубы стучали от холода, хотя здесь было жарко. Я едва могла шевелиться и разговаривать.