Фыркая, Дэш отпускает меня и подскакивает на ноги, отворачиваясь, пока и я коряво и, кряхтя, выпрямляюсь, отряхивая ноги от хлебных крошек, валяющихся на полу.
– Мне нужна лишь экспертиза ДНК, Дэш, и я неплохой человек, клянусь. Я не желаю тебе зла или же чего-то худшего. Вероятно, я была груба и, правда, обнаглела, но в своё оправдание скажу, что меня пугает всё, с чем пришлось столкнуться в последнее время. Я не безумная, хотя, возможно, это и так, раз борюсь за будущее Мими, считая, что моя семья сделает её счастливей, чем Морган или же ты. Прости меня, я… не должна была тебя бить, но ведь и ты сделал неверные выводы обо мне, поэтому предлагаю перемирие, пока мы не решим всё спокойно.
Он молчит, смотрит куда-то в стену, и только вижу, как желваки ходят на его лице. И вот сейчас мне следует развернуться, уйти и обсудить всё с Максом, рассказав ему всё, и получить совет, консультацию у адвоката о том, как поступить дальше. Но я не могу даже двинуться, стою и жду от этого странного, немного сумасшедшего и непостоянного парня хотя бы одного слова. Нет. Он не собирается больше говорить со мной, а мне ничего другого не остаётся, как только исчезнуть вместе с Мими, пока есть шанс. Да и найти свои вещи, раз он их убрал. Документ до сих пор в моей руке, я прячу его в карман шорт и, разворачиваясь, цепляюсь взглядом за, лежащий на углу столика возле раковины, брелок «Я люблю Майами», на котором висят мои ключи от дома и машины.
– Я сдал анализы, – низким голосом говорит Дэш. Удивлённо оборачиваюсь.
– ДНК на отцовство? – Уточняю я.
– Да, пока ты дрыхла, я взял Мими и съездил на твоей машине в клинику, чтобы сдать анализы. Они будут готовы завтра к десяти утра. И если она моя дочь, то я её не брошу. Я не дам тебе отказа от родительских прав. Каким бы оборванцем я ни был, но у меня есть свободное место в сердце, точнее, моё сердце абсолютно свободно. И там хватит места для любви к моей дочери. Возможно, ты права, и я не смогу устроить ей роскошную жизнь, но буду стараться, потому что обрету причину стать лучше, – бросая на меня острый взгляд, от которого я сглатываю, говорит он.
Вот это плохо. Очень плохо. Ведь если Мими его дочь, а отчего-то думаю, что это так, то, выходит, именно я создала проблемы себе, брату, и его мужу, и теперь им не видать усыновления.
– Но зачем тебе обременять себя ребёнком, если ты можешь продолжать жить так, как тебе хочется? Ты же понимаешь, что младенец – это очень серьёзный труд, и ему нужно многое начиная от памперсов и смеси, заканчивая садиком, одеждой и кроваткой, постоянным местом жительства, желательно домом, – напряжённо произношу я, мысленно умоляя, чтобы это его напугало и дало осознание того, что он не потянет такую финансовую тяжбу.