– Ничего не ответишь? – уточнил он, не сводя с меня глаз и покусывая губы. Волнуется? Пожалуй, это впечатляло меня больше всего остального.
– Руслан. Я пока не могу ничего тебе ответить. Слишком многое на меня свалилось. Сам знаешь.
Он кивнул, вздохнул и спросил:
– Могу я рассчитывать, что когда… все закончится мы вернемся к этому разговору?
– Хорошо, – выдохнула я и мы двинулись дальше.
Я чувствовала себя очень странно. Вроде одной проблемой больше – если бывший узнает о моей беременности, может и здесь подложить мину. Но страх куда-то ушел, а неуверенность в завтрашнем дне испарилась. Мне нравилось гулять вместе с Русланом, и его твердая рука на моей талии казалась надежной опорой…
К вечеру у меня поднялась температура. Врачи предположили, что дело в стрессе и беременности, потому что инфекций анализы не выявили. И попросили, если жар усилится, вызвать их с помощью тревожной кнопки.
Баженов настоял на том, чтобы остаться со мной на ночь. Борис Олегович полчаса убеждал Руслана уйти восвояси. Говорил, что персонала в клинике достаточно, чтобы уследить за состоянием пациентов. Затем лже-мужу звонил какой-то Колька… Судя по разговору какая-то шишка в клинике. Но Баженов категорически отказался покидать меня. В итоге, ему выдали костюм медбрата, больничные резиновые тапочки и плед.
Честно говоря, присутствие Руслана придавало мне сил и уверенности. Даже не знаю почему. Еще недавно один его вид раздражал до невозможности. А вот теперь устроившийся в кресле Баженов словно стал моим ангелом хранителем. Я верила, что пока он рядом, ничего плохого не произойдет.
Мы немного поболтали, и Руслан настоял, чтобы я попыталась отдохнуть.
Я поворочилась, переживая за ребенка, который даже еще не родился, но уже казался таким родным и близким, таким любимым, каким может быть только родное чадо… А затем все же вырубилась.
Ночью я проснулась от того, что вся мокрая. Простыни, пижаму, наволочки и пододеяльник можно было буквально выжимать. Руслан спал в кресле, и я решила не тревожить его. Температура спала и мне ничего не угрожало. Я накинула местный белый халат и отправилась на ближайший пост медсестры.
Спустя пару минут девушки уже перестилали кровать, а я сидела рядом в свежей пижаме. Пока медсестры суетились, я взяла из тумбочки бумагу, карандаши и принялась рисовать Руслана. Теперь я видела его другим. Прежний портрет стал для меня чем-то вроде вызова, эдакой шпилькой Баженову. Сегодняшний я выполняла совсем с другим чувством, и картинка также вышла иной. Черты Руслана выглядели менее резкими и более благородными. Поза казалась более расслабленной и менее эротичной.