– «Ревнуешь?»
– «Смотри, сам не начни. Ребёнка то не сделал!»
Он не ответил. И стало мне совсем плохо.
На Рождество мы поставили ёлку. Схематичную. Светящуюся пирамидку. Это был домашний праздник, на котором появился папа с подарками. Мне подарили духи и розового пони. Машке счёт в банке. В вечер при свечах Алексей попросил меня сесть ему на колени. И я отказала.
Это произошло на автомате. Просто заклинило в голове и ко взрослому не своему мужчине я сесть на колени не смогла.
Кроме того, я ужаснулась тому, что раньше спокойно делала это. Даже не задумываясь.
Но Алексей не отреагировал на мой отказ, сослался на усталость и пошёл спать.
А мы с Машей, уткнувшись в планшеты, сидели до ночи, потом тоже разошлись.
Переписывалась я с Каспером. Он меня уломал, что женщины, которые к нему клеятся, приравниваются к мужчинам, которые клеятся ко мне. И попросил объяснить, кто они такие.
Они - нам никто.
Это был последний день моего детства. Да, я до девятнадцати лет жила в розовых очках. И не знала, насколько страшна жизнь вокруг.
Последующие события развивались слишком быстро и чуть не свели меня с ума. Как хорошо, что я не золотая девочка, и знала иную сторону этого мира, иначе кончила бы, как Кирилл Малышев.
Панорамные окна открывали вид на улицу, забитую машинами. У меня в комнате пахло горячими закусками и аперитивом. Я опять пила лимонад и поглядывала на приглашённых. Мне сегодня девятнадцать лет. На мне короткое золотистое платье за какую-то дикую сумму денег, туфли в тон. Идеальный макияж, маникюр и причёска.
– Фу, я его никогда не любила, – говорила Данна, которую на свой день рождения я не приглашала, пригласила Машка.
Данка спортсменка. Поглощала с прозрачного столика на моей мансарде все закуски. Вечернее платье на её здоровой, бесформенной фигуре смотрелось ужасно.
– Такой парень, – тянула Аня, дочь богатого бизнесмена. – Взял, испортился.
Она туповата. На лицо вроде ничего, но инфантильная, хотя меня старше. Интеллектом неиспорченная. Пришла она с Давой. Другом Кирилла Малышева. Бывшим другом.
Здесь собрались все бывшие друзья Кирилла.
Дава, черноглазый и тощий тип, обнимал Аньку, прижимал к себе. И в любовно-лилейной идиллии скармливал ей с рук фигурный мармелад, сделанный на заказ.
Элла, главная любовница Кирилла, тоже делала вид, что Малышева не знает. Вообще ничего не сказала по делу.
Кирилл на новый год употреблял кокаин в клубе. Самый настоящий, как в кино. Заворачивал стодолларовую купюру и вдыхал дорожку. Сам клуб учавствовал в расследовании, как Кирюша порошок протащил в их элитное заведение.