Телевизор спасал. Я его включила на развлекашку с музыкой. Сходила в душ. Эротично напялила на себя тонкую белую рубашку из гардероба Каспера.
А он не пришёл.
В двенадцать часов ночи, я поняла, что ждать бесполезно. Решила выспаться хорошенько перед трудным днём, когда буду выбираться из этого бункера.
Часа в три ночи почувствовала, как меня обнимают. Было невероятно приятно. От горького запаха кофе и сигарет немного повело. Кас тёрся об мою макушку совей бородой и выгибал меня попой к своему стояку.
Во-первых: я хотела спать. Во-вторых: я не домашнее животное, не содержанка и не резиновая девка, которую можно достать в любое время суток и вдуть.
Я развернулась и ударила Каспера кулаком в лоб. И пока он ошарашенно приходил в себя, сбежала вместе с подушкой и одеялом на диван.
Не добежала. Была поймана и насильно возвращена на любовное ложе.
– Прости, – шептал Каспер, наваливаясь на меня.
– Не прощу. С утра вернёшь меня в универ, – зло ответила я.
– Не получится. С утра мы едем в гости, – устало потёрся об меня.
– Нет! С утра у меня Психология и педагогика девиантного поведения.
– Да, да, отклонения от нормы поведения. Я тебе всё расскажу, – рычал Каспер чуть ли не поедая моё плечо. Прикусывал, засасывал кожу, лизал.
Залез под рубаху, где у меня не было нижнего белья. Ноги мои раскинул и вошёл почти сразу.
Я заныл, изогнулась.
Не знала, что женщина так сильно обречена желать мужчину, что готова ему простить многое. Он даже не объяснил, где шлялся. Не пахло от него женщинами, скорее порохом. И это немного возбуждало… Я испорченная. Я извращенка. Точно знаю, как пахнет пороховым нагаром.
Я узнала в эту ночь, что такое «жарить». Меня именно жарили. Я стояла на четвереньках, Каспер выгибал меня, чтобы смотреть на лицо. А я с ума сходила от неведомого удовольствия. Так было тяжело. Мокро и страстно, что я поймала невероятный оргазм. Не похожий не на что. Накрыло, толкнуло. И я заревела от вспышки судорог, затряслась всем телом.
– Какая ты, – шипел мне в ухо Каспер. – Какая же ты обалденная!!!
Обалденным был он. В его руках я плавилась. Он ещё умудрялся меня после всего целовать и гладить, а я вырубилась на его плече, почти всё ему простив.
Спала до десяти утра. Проснулась с болью между ног и свистящим ветром в голове. Кончилась моя учёба, а я так хотела попасть на лекции.
Села на кровати, посмотрев на зимнее утро за окном.
– Блинчики – супер! – донёсся голос мужчины.
– Пару дней такого существования, и я свихнусь, – зло отозвалась я и прикрываясь помятой рубахой, почапала в душ.
Он тоже был чёрный. И унитаз.