– Учёба. Я хочу учиться, Кас, – вздохнула я. – Потому что тебе однозначно нужен психолог. Я ещё посмотрю на тебя, может, на психиатра пойду учиться.
Он рассмеялся, прижимая меня к себе.
Поехали в гости. Я накинула пальто и набрала номер телефона Антона. Он был на учёбе, поэтому ответил не сразу. Но, видимо, выбежал из аудитории.
– Привет, Антон. Это Ульяна, – сказала я в трубку, когда мы на лифте спускались к парковке.
– А, Ульяна, – разочарованно вздохнул печальный гей.
У него конспирация, покруче, чем у Каспера, поэтому звонки с чужих номеров, несут половую радость и тайные встречи.
Каспер открыл мне дверь на пассажирское сидение своей машины. Он был предельно напряжён. Глаза в полутьме парковки поблёскивали и сужались. Губы в бороде сжал и внимательно смотрел по сторонам. Движения его были резкими, а потом он не сразу завёл машину. Задумчиво смотрел вперёд. Он словно что-то почуял. Было в Каспере нечто звериное и опасное.
– … нам бы засветиться с тобой где-нибудь на випе, – говорил в трубку Антон.
– Слушай, Тош. Эрик вроде отличный дизайнер. Он бы не мог мне сделать Прованс.
– Он может, – Антон явно повеселел. Тема Эрика для него самая радостная. – Только не знаю, он в Москве или нет. Жду звонка от него.
– Пусть на этот номер позвонит, – попросила я. – Прикинь, в квартире ушербный лофт с преобладающим чёрным цветом.
– Фи, гадость.
«Фи, гадость» – это сам Антон, который иногда переставал говорить мужским голосом.
Мы выехали с парковки, промелькнул пункт охраны. Каспер показал поворот, чтобы выехать на широкий проспект. Но прямо на выезде нам перегородил дорогу автомобиль.
Я отключила звонок, в шоке глядя в зеркало заднего вида, как нас припирает вторая машина.
Каспер закрыл замки, уже не пытался вырулить. Полез в ящик между сидениями за пистолетом.
Как отец. Он был копией Алексея Фролова. Не только внешне похож. Даже замашки такие же. Я остановила его, ухватила за руку.
Наши взгляды встретились.
– За мной, да? – спросила я.
Он ничего не ответил. Тогда я медленно отстегнула ремень безопасности, поглаживая его руку.
Странно, что мы вместе уже почти месяц, а я не рассмотрела наколки на его руках. Просто расписной, а что именно там изображено, не помнила.
– Я люблю тебя, – прошептала любимому мужчине и натянуто, как учила Машка, улыбнулась. Держала нужную кондицию. – Узнаю у папы, почему я так ему нужна. Найду способ тебе позвонить.
– Он не позволит тебе со мной встретиться, – с отчаянием сказал он, и голос его терялся в стуке по стёклам окон.
– Он не всемогущий, – ответила я и открыла замки.