Народ вокруг повскакивал со скамей, поспешно расчищая место для потасовки. Туррон, не дойдя до ватажников нескольких шагов, остановился, широко расставив ноги и скрестив руки на могучей груди, став, кажется, ещё выше и больше. Люди притихли, напряжённо следя за оказавшимся далеко не слабым на кулак «артистом».
— Ну, — прозвучал низким раскатом грома его рычащий голос, — и кто из вас тут станцевать хотел? — в кровожадном оскале вновь показались острые клыки. — Я готов.
Трезвый человек, только увидев такого противника, поспешил бы убраться от него подальше. Ватажники трезвыми не были, и их было гораздо больше. Ну и что, что странный «артист» не глядя заломал трёх их приятелей, одному при этом искалечив руку. Просто не повезло ребятам, встали неправильно, да и Щербатый рано к девке руки потянул, надо было сперва громилу уделать. Вот они сейчас этим и займутся.
Туррона начали окружать, и главный ватаги, седой мужик за пятьдесят, цепким взглядом изучая явно воинскую стать «артиста», всё-таки попробовал что-то выяснить, прежде чем чистить ему рыло:
— Ты не артист что ли? Просто охраняешь их? Так бы и сказал! Зачем парней калечить?
Старейшина смотрел на него насмешливыми чёрными глазами, искоса наблюдая, как остальные молодчики пытаются рассеяться в толпе и зайти ему за спину. Наивные. Впрочем, убивать он их, вопреки страхам Сины, не собирался. Так, всего лишь хотел немного развлечься. К тому же, без превращений, так что никто и не пронюхает. А навалять этим идиотам мог кто угодно, ребята явно не из робких, от драки до последнего не отказываются. Правда, честно биться они и не думали, надеясь завалить его со спины и всем скопом. Но это Туррон мог понять, против него честно биться могли единицы, и те — не люди.
— Великан, сзади! — раздался из толпы задорный женский возглас.
Туррон, конечно, не нуждался в такой помощи, но стало приятно, что кто-то принял его сторону. Он шагнул влево, ускользнув от удара обрушившегося в пустоту меча. Затем этот меч резко перекочевал из рук незадачливого хозяина в руки Туррона. И тут на него кинулись остальные, кто с мечами, кто подхватил тяжёлые дубовые табуреты, думая приложить их о черноволосую голову. Началась сутолока, в какой все хотели нанести удар, но дотянуться, или попасть в цель не могли. Потасовка затронула ещё несколько столов, вскоре в драку втянулись и другие подвыпившие любители почесать кулаки. И в центре этой мутузящей уже друг дружку толпы мелькала черноволосая голова почтенного Старейшины.
Туррон расталкивал и угощал затрещинами всех, до кого мог дотянуться, вопя что-то невнятное на родном языке. Сина беспомощно следила за происходящим, находясь в полном отчаянии. Прятавшийся за стойкой трактирщик, похоже, пребывал в таком же состоянии. Поймав его панический и одновременно умоляющий взгляд, Сина почувствовала, что краснеет от жгучего стыда. Он отнёсся к ним с такой теплотой и радушием, а они чем отплатили? Устроили дебош и разворотили половину заведения. Понимая, что заваренную кашу придётся расхлёбывать ей самой, без помощников, Сина двинулась к разбушевавшемуся наставнику.