Я как ошпаренная рванула к лестнице, потому что на втором этаже от него не скрыться.
Перепрыгнула пролёт и полетела уже дальше в буквальном смысле, потому что гад меня ударил в спину. Упала на ковёр в гостиной перед столиком. Так было больно, что я с трудом сдерживала рёв. А ещё обиду.
Вот как бы я не старалась, как бы не сопротивлялась, а он сильнее. И не укладывался в моей голове один вопрос: почему девочки такие слабые и беззащитные? Эти мордовороты же могут убить и покалечить. Никто не защитит.
– Дичь чиконутая, – рычал Дёма поднимая меня за шиворот.
Я начала орать во всё горло и сопротивляться. Он сильнее. Он здоровый, уродливый громила. Но я всё равно его повалила на пол. Вцепилась в волосы, уже опытно извернулась.
Долго валяться нам не пришлось. Дёмка сел на меня сверху, подобрав под свои колени мои руки, обездвижил полностью.
Джинсы рваные он ещё больше изодрал, сделав дыры симметричными. Модник. И футболка у него, по фигуре… Атлетической… Шикарнейшей…
– Ненавижу,– прорычала я.
Я дунула на свои волосы светлые волосы, глянула наверх.
А Дёмка, так артистично, как модель на камеру, свои лохмы убрал назад.
Он навис надо мной, внимательно рассматривая моё лицо.
– А ты ничего, – он внимательно рассматривал моё лицо, а потом наклонился ниже, жарко дыша, словно поцеловать хотел. – Поиграем? – Приподнял одну бровь, победоносно испепелил взглядом.
– Ты идиот! – испугалась я, когда его рука прикоснулась к моей шее. – Отец тебя убьёт.
– Ты ж партизанка, ты ж не скажешь.
Он улыбнулся. Улыбка похожая на оскал. Глаза Дёмкины потемнели, и он о чём-то глубоко задумался.
Никогда его не понимала. И такие резкие перемены в нём вообще с толку сбивали.
– Отпусти, – прошипела я, в жалкой попытке вырваться, начала дёргать плечами.
– Задолбала ты меня,– он с силой оттолкнул журнальный столик, и тот покатился ближе к прихожей. – Свалю я отсюда.
– Вали! Давно пора! – горлопанила я.
– Мне не нравится, что батя в доме приют для бешеных собак открыл.
Дёма отогнул край ковра. Резко, не дав мне опомниться, уложил в этот ковёр и начал закручивать.
Самое неприятное, что руки у меня были прижаты к телу… Хотя я не знаю, может это и спасло…
Демьян завернул меня в ковёр. И, кажется, попинал ногами. Я не издала ни звука.
На меня навалилась паника и истерика, которые перекрыли дыхание. Я пыталась дышать носом, выгибая шею, чтобы видеть круглый кусочек света впереди.
В одной передаче видела, что если крыску обездвижить, она через пару часов умрёт. Я не крыса. Я человек. Но похоже, эффект будет один и тот же.