***
Амра не знала, куда девать глаза. Такой осадок...
И не понять, победа или поражение.
Что через пять лет в этот день?
О чем он говорил? С кем собирался биться? А на нее смотрела вся эта толпа, она мгновенно стала тут «героиней дня». её оценивали, к ней приглядывались, в основном настороженно, но у кого-то в глазах даже сквозила зависть. Все это было слишком для нее! Чувствовать себя призом, добычей, куском мяса?! Хотелось крикнуть:
«Диля! Как ты вообще тут живешь!»
Она вляпалась! Вот она, та экзотика, о которой предупреждала мама. И если бы не Ширас...
И надо бы выразить переполнявшую её благодарность. Но ведь он даже не смотрел в её сторону. А она не решалась на него смотреть, боясь выдать свои идиотские чувства. Он слишком ей нравился. И еще. Принц был бывшим женихом её старшей сестры. От этого в груди поднималась глухая ревность. На которую она не имела на это право даже в мыслях.
Между тем, в зале уже началось движение. По знаку Смотрящего, стражи отвели Арса в сторону. А народ стал расходиться, главное, ради чего все здесь собрались, определилось. Дальше уже должно было последовать наказание, а это не так уж интересно. Толпа сильно поредела, скоро там не осталось почти никого, кроме родственников.
Видно было, что асурам не слишком понравилось решение судьи, слышался ропот, поминали ведьм и хвостатых. Но Арс действительно зарвался.
Будь она просто свояченицей Гадеса, можно было бы списать все это на внутренние конфликты. Амра гостья, она здесь по личному приглашению королевы. Это безоговорочный иммунитет. И она не какая-то условно бесхозная ведьма, которую можно было прибрать к рукам, она принцесса Нагов, дочь Сахи Умранова.
Хамская выходка Арса приобрела политическое значение.
И теперь он стоял у стены под охраной стражей. Злой, напряженный, озирался, как затравленный зверь. Амра не могла на него смотреть.
Его искалеченная рука. Кисть выглядела ужасно, эти затягивающиеся и вновь открывающиеся бескровные раны. И если так будет постоянно, как напоминание...
В тот момент она просто защищалась и никак не ожидала, что могут быть такие последствия. Чем дальше, тем больше её мучила совесть.
Ну, кто же мог знать, что так будет? Она всего лишь выглянула на улицу, ничего не предвещало беды, светило солнце. И вдруг в одночасье все стало так серьезно! Страшно и жестоко. И часть ответственности на ней. Ведь это её мертвый дар.
Она незаметно покосилась на осужденного, а он перехватил её взгляд и резко подался вперед, прямо как хищник сквозь прутья клетки, и выкрикнул:
- Смотри на меня! - выкрикнул. - Через пять лет! Я буду биться за тебя!