- Диля! - резко одернула её мама.
Но той было все равно. Когда Дилю несло, у нее уже не закрывался рот, она могла вылепить в лицо в первую очередь то, что нельзя говорить вообще. А Амра не могла это слушать!
Ее словно кипятком ошпарило а сердце, казалось, сейчас выскочит горлом. Резко вскочила, кулаки непроизвольно сжались.
- Это. Не твое. Дело, - бросила она жестко. - И ты ничего не знаешь о нем.
***
Ушла она оттуда с гордо поднятой головой, но было так больно, как будто в груди разлился жгучий яд. Она снова забилась в свою комнату и попыталась заниматься. А потом запустила учебник в стену и уткнулась лбом в ладони.
Потому что это было ужасно!
Чувствовать себя чьей-то бледной копией.
***
Амра вылетела из столовой, а за ней остался звенящий болью энергетический след.
- Что это было? - жестко спросила Наиля, глядя на старшую дочь.
- Я... - она схватилась за грудь, как будто ей вдруг стало трудно дышать. - А ты не понимаешь?
- Нет, будь любезна, объясни.
- Хорошо, - кивнула та, отворачиваясь, потом выдала: - Я не знаю, что вы с отцом задумали. Но я не хочу, чтобы из-за ваших обязательств страдала девчонка.
- Что? Давай-ка объясни.
- А очень просто. Ширасу обещали дочь? С одной не получилось, так теперь вы из чувства долга готовы отдать ему другую? Амра девчонка, маленькая, глупая, она же не понимает. Влюбится - и все, а он холодный как камень, равнодушный. Я за все годы не видела от него ни капли тепла. Я не хочу, чтобы Амра была несчастна!
Наиля некоторое время смотрела на старшую дочь, потом спросила:
- Все сказала?
- Нет, не все! Мне не все равно, я люблю Амру и всех за нее порву! Но лучше, пусть сейчас ей будет больно, чем потом она будет мучиться всю жизнь.
«Умная ты, дочь, авторитарная, решительная. Но такая еще глупая», - подумала про себя Наиля. Когда-то она сама была безнадежно влюблена в бессердечного мажора Саху Умранова, а он даже не смотрел в её сторону. А если и смотрел, то с неприязнью, как на насекомое. Но потом в жизни столько всего произошло... И вот теперь она его ИматАани.
А вслух сказала:
- Но в твой-то выбор никто не вмешивался. Никто не лез с советами, как лучше.
- Не сравнивай, мама! - вскинулась Диля. - Гадес... Он другой! Он...
- Вот именно. Он - твой.
Какое-то по-женски беззащитное чувство отразилось на лице Дили, в глазах блеснули на миг слезы. Она закусила губу, но сразу справилась с собой. Домашние знали, что они видятся урывками и только ночью, Гадес постоянно приходит вымотанный. Там опасно.
- Ширас занимается с твоей сестрой, - тихо сказала Наиля. - Ни о чем другом нет речи.