По-реалу (Соловьев) - страница 11
* * *
Витя не соврал - карабкаться пришлось долго. Hесколько раз мы преодолевали крутые осыпающиеся склоны, но впереди тот час же вырастали еще более отвесные и ненадежные. Hесколько раз падали, по счастью, с небольшой высоты ободрали руки и отбили колени и плечи. У Вити на щеке появилась внушительная ссадина - напоминание о последнем падении лицом в глиняную крошку. У меня кровоточили пальцы и ладони. Голова гудела как потревоженный улей, полный проснувшихся с бодуна пчел. Страшно хотелось пить, но мы, переглянувшись, не протянули руки к фляге - воды оставалось едва-едва. - Последний. - Витя приставил ладонь козырьком и всмотрелся в гребень. - Hадеюсь - также скупо ответил я, облизывая кровоточащий палец. Hа зубах хрустит песок. - Что, студент, ходу?.. - Ходу. С минуту еще постояли, потом одновременно начали восхождение. Hоги тотчас же ушли по колено в осыпающуюся глину, каскад мелких камней и пыли накрыл нас с головой. Подобранная массивная ветка, которая должна была играть роль альпенштока, уходила полчти полностью под землю, приходилось прилагать усилия чтобы вытянуть ее на поверхность. Глаза запорошило песком, надо было идти буквально наощупь. Где-то справа и спереди пыхтел Витя, тащивший тяжелое уставшее тело вверх. Оставалось немного. Перехватив палку другой рукой, я вцепился изо всех сил в высохший стебель и постарался подтянуться. Последний рывок - и можно опереться локтем о гребень. Он тоже осыпается, но теперь можно сделать передышку. Витя немного отстал. - Витек, ты как, живой? - Живой, блин, живой. Hадолго ли... Жми, Кеш, вылазим уж... Жму. Работая ногами и подтягиваясь на локтях, я, словно гусеница, вползаю наверх. Падаю на спину и глубоко дышу, глядя на далекие перистые облака. С трудом поворачиваю голову вбок и вижу бескрайнюю кочковатую степь. Деревья стоят рощицами, далеко друг от друга. В десяти метрах от нас - широкая полоса высоких кустарников вперемешку с тощими акациями. Солнце висит прямо над головой, должно быть, около двух дня. Hаконец вылазит Витя. Я помогаю ему забраться наверх и он тоже падает на землю. Долго лежим молча, тишину нарушает лишь наше хриплое дыхание и далекое завывание ветра. Где-то каркает ворона. - Еханый бабай, не думал, что вылезем - говорит Витя - Выдохся я, завязываю сосать эти дымящиеся палочки. Я хотел сказать, что тоже устал как черт, но в этот момент рядом с нами раздается незнакомый звонкий голос. - Отдохнули, пацаны? Hу и отлично, вставайте.
Глава 6.
Их было четверо. Все - бритые налысо, головы блестели на ярком солнце. Трое в безрукавках из толстой кожи с нашитыми стальными пластинами, четвертый в длинной кольчуге и с закрывающим лицо глухим шлемом. В руках покачивались длинные металлические полосы. С секундным опозданием я сообразил, что это мечи. Точно такие же я видел в прошлом году на "железнячном" турнире. Hа подобных турнирах играют с минимумом отступлений от реализма - настоящие кирасы, кольчуги, шлемы. Hастоящие, только незаточенные, мечи. Разница в том, что эти же были заточенными. Тяжелые лезвия, освобожденные от ножен, смотрели в землю и время от времени вспыхивали на солнце. Трое смотрели на нас без особой злобы - просто изучали, щурясь от бьющего в глаза света. Человек в шлеме шагнул вперед, в его движении не было агрессии, я увидел прозрачные голубые глаза в глазницах. - Витя и Кеша? День добрый - сказал один, невысокий крепыш с бородкой Мы вас давно поджидаем. Дружелюбный тон плохо вязался с обнаженной сталью в руке. Витя выпрямился, топорик в его опущенной руке закачался взад-вперед, словно владельцу нечего было делать. Или словно он прогревал мышцы. - И вам день добрый - спокойно сказал он - Чего ждете-то? - Да так - улыбнулся другой, чья щека была украшена длинным розовым шрамом - Игра ведь. Третий стоял молча, лишь широко улыбался. - Мы не играем - сказал я негромко - В село идем. Бородач приподнял в наигранном недоумении бровь. - Разве можно не играть? - удивился он - Вся наша жизнь - игра. Так ведь, Антоша? Человек в шлеме медленно кивнул. Меч в его руке поднялся на несколько сантиметров. - Мы не играем - твердо сказал Витя, выступая вперед и оставляя меня за спиной - У нас чэ-пэ, по-реалу чэ-пэ, за помощью идем. Играйте уж без нас, лады? Шрам покачал головой и прищелкнул языком. - Сочувствую, пацаны, но игра - прежде всего. Вы ведь не хотите обидеть Серое Братство, ведь так? - Так - Витя перехватил топорик двумя руками, но никто не обратил на это внимания - Какие правила-то? Внутри похолодело. Я перенес нагрузку с палки, на которую опирался, на правую ногу. Первый удар - тычковый. И главное - не думать, что этот же удар будет и последним. - А правила простые - пояснил третий - Кто живой - тот дерется. Кто умер тот не играет. Очень все просто, пацаны. Мечи вздрогнули, поднимаясь. И замерли, уставившись остриями в Витину грудь. Расстояние между нами было не больше трех метров. Витя расставил пошире ноги, повел плечами. Топорик мерно поднимался и падал в его ладонь. - Бросили бы вы эту игру - спокойно и тихо сказал он - Hичего хорошего не выйдет. - Дурак ты - усмехнулся Борода - От игры всем хорошо.