Мои конечности болтаются в воде. Грудь сжимается от сдерживаемой энергии.
Я не могу дышать.
Пожалуйста, дай мне вздохнуть.
Это знакомое головокружение заманивает в свои лапы. Мои конечности практически не двигаются.
Меня вытаскивают из воды. Хватая ртом воздух, я задыхаюсь, брызгая слюной. Сердце почти выпрыгивает из груди.
Зрение все еще размытое, даже после того, как я моргаю несколько раз.
Мрачный, облачный воздух покрывает кожу липким блеском. Одежда прилипает к телу, как клей, когда я дрожу. Зубы стучат, но эти монстры не оставляли меня в покое.
Я хочу назвать имя, но если я это сделаю, если я скажу, меня не только бросят в воду, мне также придется стать той, кого не назовут по имени.
Поэтому я называю другое имя.
Единственное имя, которое у меня осталось.
— Ма...
Меня снова погружают в воду.
На этот раз мне даже не удается вдохнуть.
Я не собираюсь сражаться.
Какой в этом смысл, если эти монстры не позволят мне этого?
Скоро я стану похожей на того, кого не назовут по имени.
Скоро мама будет обнимать кого-то другого, потому что она не сможет обнимать меня.
Эти монстры забрали у нас с ней все.
Эти монстры убили меня. Не один раз, даже не два, а бесчисленное количество раз.
Возможно, мне вообще не следует возвращаться к жизни.
Если я не вернусь, эти монстры не убьют меня снова.
Если я не вернусь, я буду похожа на ту, кого не назовут, и на тех, кто придёт после.
Вот что случается с теми, кто не может убежать от монстров, верно?
Эти монстры берут все, что хотят.
Чья-то рука тянет меня за руку и вытаскивает из воды. Мои губы изгибаются в улыбке.
Он здесь ради меня.
Он всегда будет здесь ради меня.
Мои конечности и легкие подводят меня. Я даже не могу открыть рот и вздохнуть.
Я ничего не могу сделать, кроме как закрыть глаза и плыть по течению.
Настоящее
Мои глаза приоткрываются, и запах антисептика бьет в ноздри.
Кажется, целую вечность я смотрю в белый потолок, позволяя запаху антисептика просачиваться повсюду вокруг и внутрь меня.
Должно быть, это больница.
Почему я в больнице?
Я слишком дезориентирована, чтобы вспомнить, что произошло до того, как меня сюда привезли.
Что-то о...
Может ли это быть...?
Я хлопаю себя рукой по груди, но не нахожу повязки.
Ладно, значит это не операция на сердце.
Я напрягаю мозг в поисках ответов, но кружится голова. Все похоже на гигантскую черную головоломку, в которой отсутствуют кусочки, которые можно было бы собрать воедино.
— Ох, дорогая. Ты пришла в себя.
Ломкий голос тети доносится до меня с порога, прежде чем она появляется у моей кровати.
Ее рыжие волосы собраны в пучок, и она одета в черный брючный костюм. Бледность ее лица настораживает больше, чем обычно.