Грэй присвистнул.
— Рьяно взялись за дело!
— Трогай!
Исай запрыгнул в салон на ходу, и машина нервными толчками двинулась вперед, прокладывая себе путь через корни, рухнувшие деревья, сугробы.
Вдруг Исай напрягся, заскулил на заднем сиденье, лапой ударил меня в плечо, заставив повернуться к себе, поймать испуганный, озадаченный взгляд. Волк кивнул на окно, и я послушно опустил стекло. Он потянул носом вверх, и я принюхался, следуя его совету.
Сначала ноздри опалил запах масла, который концентрировано парил в салоне, и под воздействием свежего воздуха расцвел еще больше, после — запах пороха и мокрого снега, за ним последовал терпкий, отдающий железом на языке — крови и протухшего мяса — клеймо трупов вампиров. И только спустя время я почуял его. Из леса, откуда-то издалека, огибая свежий арбузный аромат потревоженного снега, вкусный запах лопнувшего дерева, доносился аромат Аурелии.
Исай, поняв, что я тоже почуял этот запах, тут же встал в охотничью стойку.
— Нет, ребят, я сам, — жестом остановил Грэя.
— Что? Что случилось?
— Там в лесу Аурелия.
— Не может быть! — он вытаращил глаза.
— Чувствую ее запах. И… — тут я понял, отчего Исай смотрел испуганным взглядом, — …запах свежей крови…
— Она ранена? Альфа…
— Вы пойдете в деревню. Часть волков продолжит истреблять гнезда вампиров, часть вернётся к вам на выручку. Я один отправлюсь в лес за ней.
— Мы с тобой, — Грэй переглянулся в зеркале заднего вида с Исаем.
— Нет, вы нужны стае. Я прибуду туда сразу же, как только удостоверюсь, что Аурелия жива.
И пойму, что она, черт побери, забыла в лесу…
Отбросив назад сумку с оружием, толкнул дверцу и выкатился из машины уже на четырех лапах. Запахи тут же стали резче, ярче, сильнее. Обрушились на сознание и цвета. Но я поймал ниточку клубка и по ней последовал вперед. Прыжок, еще один, обогнуть раззявленную пасть липы, расслоенной пополам от взрыва динамита, ускользнуть от затерявшегося вампира, чтобы тот не успел позвать своих сородичей и оккупировал мою шкуру. Вперед. Вперед.
Аурелия!
Аурелия!
Ау-у! Ау-у!
Мои демоны в груди затеяли страшную перепалку. Всегда альфа выбирает общественное счастье, и уже потом печется о личном. Но теперь я думал только о своей личной боли, своем ребенке и своей женщине.
Какая ирония — мы поменялись с ней местами. Прежде она радела только за себя, сейчас думала о стае. А я вместо того, чтобы думать о соплеменниках, думал только о том, что забыла моя душа в лесу, где снуют вампиры.
Кажется, мир перевернулся.
Но…
Ау! Ау! Аурелия!
Кровь кипела в венах, пульсировала в ушах, сердце в груди отдавалось глухим буханьем. Перед глазами пролетали следы наших военных действий, я видел кое-где разгоравшееся пламя огня, разнесенное по лесу подожженными крыльями вампиров, брошенные пустые сумки, жуткий смрадный дым, пробивавшийся кольцами из-под земли. Он дезориентировал больше всего, потому что закрывал сознание, пытался выдернуть ниточку аромата Аурелии из-под носа, но я отчаянно сражался за этот зыбкий след.