– И… что же это? – я даже затаила дыхание и, испуганно сжавшись, прижалась к нему.
– Я должен был с самого начала понять, что мой отец замешан в том, что ты оказалась в прошлом и ничего не помнишь. И что я тоже ничего не помню, хотя вернулся в свое истинное тело! Я должен был помнить о тебе, вот только кроме твоего запаха и чувств – не было ничего. Только ему такое подвластно. Но зачем ему это было нужно? Так же как и зачем ему было нужно разделять нас? А сейчас тут, на этой планете… я почувствовал, что и он тут не так давно был… И, кажется мне, что то, что мы сюда попали, это тоже как-то связано с моим создателем. И всё это мне очень не нравится. Ведь мне тогда, если это всё правда, возможно, придется сражаться со своим отцом, раз он не хочет, чтобы мы были вместе. Так что же это – судьба или же расплата за мои прошлые грехи, подготовленная судьбой? Мне это неведомо. Но то только мои грехи, Софи, и я виноват, что я тебя втянул во все это… Прости меня, Ал’майнэ.
После его слов мы долго, очень долго молчали. А что мы могли друг другу сказать? Как я могла поддержать его, как могла утешить или дать какой-то верный совет?
Если его отец действительно Бог, сам создатель, и если он не желает, по неведомой нам пока причине, чтобы я была рядом с Дэйном… Что я тут могла сказать? Что мы будем бороться? Что всё это лишь только его домыслы и догадки и не стоит забивать свою голову ими? Всё было бы неправдой или же, наоборот, правдой, в той или иной степени. И молчание было самым верным решением, и то, что мы были в этот момент рядом. Даже слова о нашей любви казались бы фальшивыми в тот миг. Объятия в данной ситуации – только они могли что-то сказать, утешить его и подбодрить.
И только когда он договорил, только когда у меня появилась возможность всё ещё раз, весь рассказ, в своей голове прокрутить, тогда у меня сразу сложился весь паззл. Я поняла, зачем он вообще всё это сказал. Да, Дэйн боялся, что из-за него пострадаю и я. Он знал, что он совершил много непоправимого, и поэтому боялся, что самая большая ошибка для меня – он сам. Он не мог меня отпустить, но его сильно тревожило, что я исчезну. Или я сама решу уйти, узнав какой он на самом деле, или что его отец опять что-то сделает: может, снова сотрет наши воспоминания, и на этот раз мы уже не сможем обрести друг друга, или просто сотрет меня в буквальном смысле с лица земли.
Молчание, шепот набегающих волн и тихий шелест травы и листвы – в этот момент всё казалось нам оглушительным. И ничего не могло успокоить нас. Но меня, в отличие от Дэйна, не пугало будущее и не тяготило прошлое. И я готова была взвалить на себя любую ношу, лишь бы быть рядом. Вот только я понимала, что он мне это не позволит. Он привык быть сильным, привык быть лидером. И в этот краткий миг, миг его мимолетной слабости, когда он не знал, с чего ему начать, с кем бороться, я просто должна была быть рядом.