Дроу всё удерживал меня, я замычала, пытаясь увернуться, но руки и ноги буквально пропитывались слабостью. Мне не был знаком этот вкус, могла только догадываться, что меня пытаются обездвижить. Что ещё? Заставить говорить правду? Или?
Жидкость всё вливалась, я старалась удержать её, не глотнуть, но несмотря на моё сопротивление несколько капель просочились по горлу.
- Передала? - тихим, пугающим голосом продолжил допрос злющий дроу.
Я кивнула.
А говорят, они там женщин чтут!
Впрочем, говорят также, что с врагами безжалостны... будь то хоть женщины, хоть дети.
Изловчившись, я дёрнула головой, выплюнула всю скопившуюся гадость прямо на него.
Ночной увернулся, так что капли пролились не на лицо, куда я метила, а на рубаху тёмного болотного оттенка.
Язык начал неметь, внутри нарастал жар.
Кажется, на магическую дрянь откликнулся мой артефакт!
Я в ужасе прислушалась к себе, не представляя, чем это чревато.
В голову остро вонзилась мысль о яде и не желала меня покидать.
Пора признаться себе: я не справилась. Нужно смотреть правде в глаза: выхода нет. Мне не сбежать. Не сохранить артефакт...
Перед помутневшим взглядом маячила кривая ухмылка дроу. Он распахнул мой халатик, обнажив грудь. По плечам резануло смесью жара и озноба. Внизу живота скрутилось, напряглось.
Он что же, ещё и возбуждающего подсыпал? Или это действие артефакта такое?
Понятия не имею, во что может вылиться столь длительное ношение артефакта Жизни в себе.
Через силу, словно преодолевая слои воды, которая делалась всё более вязкой, я попыталась сопротивляться. Оттолкнуть его. Но ничего не вышло.
Его руки коснулись груди, и с моих губ сорвался стон.
Нужно крикнуть. Позвать на помощь. Только язык всё ещё не повиновался мне.
Грантер принюхался. Будто даже с некоторым удивлением.
- Хм. Какая ты сладкая, оказывается, - шепнул на ухо.
Чуть приподнялся, желая освободиться от брюк.
И в этот миг его буквально смела дикая, неистовая волна.
Только после того, как он отлетел куда-то вверх и в стену, я обнаружила, что дверь потайного хода полностью распахнута.
А надо мной с искажённым лицом застыл Нарран де'Лавр.
Губы плотно сомкнуты. Ртутные глаза метают молнии, и в них столько ярости, какой-то необузданной страсти, граничащей с безумием.
Хотелось сжаться, спрятаться, но я по-прежнему не могла шевельнуться.
Нарран что-то рыкнул в сторону брата - нечленораздельное, но вполне опознаваемое.
Все мои чувства странным образом обострились. Я ощущала обоих дроу, и ещё эльфов за стеной - те волновались, чуяли неладное.
В груди пульсировало.
Нарран всмотрелся в мои глаза. Я приоткрыла рот, но по-прежнему не смогла произнести ни слова. Только живот ещё сильнее сжался, разгорелся. Внезапно почти невыносимо захотелось ощутить Ночного в себе.