- Понимаю, - серьёзно ответил Дракон. – То, что было рождено, умирает. Таков закон мироздания.
- Вот… И ты знаешь, что… Она для меня дороже этой клятой вечности. Для того только, чтобы один раз полной грудью запах этот вдохнуть, не жалко… ни родиться, ни умереть. Ради того, чтобы раз наполнить лёгкие ароматом румяных яблок, нестрашно прийти в этот мир. Несправедливый, двойственный, предательский… - проговорил ведьмак мечтательно, и при этом как-то уверенно и спокойно. Решительно.
И вот слов любви вроде и не прозвучало.
Тех самых признаний, о которых любая девчонка мечтает.
Даже если она ведьма.
Но мне они и не нужны были.
Потому что глубина и пронзительность в словах Логана была такая, что меня даже здесь, во тьме, трясти начало. Хотя и не должно ж вроде…
Но Логан на этом не остановился.
Он продолжал!
- Она – моя жизнь. Мой мир. Мой смысл всего, вообще всего. Маленький белый териоморф оказался умнее меня, высшего мага и псионика. Каспер свой выбор сразу сделал. И я тоже не вижу смысла больше тянуть… Я дураком был, что смерти боялся. Пока есть мы – смерти нет. А придёт она – не будет нас.
Он не успел продолжить.
Потому что в следующий момент я с хрипом вдохнула воздух.
Рвано, надрывно закашлялась и… задышала! В его руках.
Слабо застонала от боли, снова пронзающей моё тело… Потому что боль снова хлынула!
Но рядом был тот, кто был готов разделить её со мной на двоих.
Даже, если на то пошло, на троих…
И ради того, чтобы узнать это, ощутить, почувствовать, неважно… Это того стоило, в общем.
Жизнь стоила того, чтобы к ней возвращаться.
Глава 68
Какое-то время я только ела и спала, спала и ела. Даже, пардон, в уборную приходилось ползать. И по возможности делать это не на глазах у Логана, что было проблематично, учитывая, что ведьмак не отходил от меня ни на шаг. С Каспером было проще. Он просто вышагивал рядом с ползущей мной, рулил хвостом и давал «бесценные» советы. Когда я замирала, осторожно гладил меня розовой ладошкой и приговаривал:
- Давай, Ритка, не спи, замёрзнешь, вперёд, как я тебя учил!
Мышцы тут же превращались в кисель от приступа смеха. Потому что, понятно, ничему фамильяр меня не учил. Но старая шутка ни мне, ни ему не надоедала.
Дни были похожи один на другой, как две капли воды. Разве что через пару дней я перешла с уверенного по-пластунски в неуверенное покачивание-ковыляние.
Ещё через какое-то время и пол перестал раскачиваться под ногами, словно палуба воздушной яхты. Но всё же адская слабость никак не проходила, поэтому об учёбе и том ритме жизни, который вела до снятия печати, не могло идти и речи.