В начале тропы, ведущей к дому, гостью уже встречали. Ровена не сразу узнала в широкоплечем черноволосом мужчине старого короля Имбора. Неожиданно в памяти всплыли строки одной из прочитанных книг, что феи дарят уводимому на Авалон избраннику молодость и жизненные силы. Художница чуть было не присела в глубоком реверансе, но вовремя вспомнила предупреждение бабушки и, ограничившись поклоном, сказала:
— Здравствуй, дедушка.
Ей почему-то легко далось это слово. Счастливая улыбка осветила лицо Эдина Первого, и он крепко обнял младшую внучку.
Первые два дня выдались настолько наполнеными радостными впечатлениями, что художнице казалось — за спиной растут крылья. Её не оставляло ощущение лёгкости, праздника. Портреты иллюзии создавались на одном дыхании. Ровена с удовольствием спешила во дворец, и с таким же удовольствием возвращалась в дом на холме. Вечерами они сидели в тесном семейном кругу и разговаривали обо всём на свете. Ровена создала для бабушки и дедушки множество портретов иллюзий своих близких и семьи Ансгара Второго. Её работы заняли почётное место в гостиной.
Третий день пребывания художницы на Авалоне ознаменовался двумя неожиданными событиями. Во-первых, встреча с матерью. Ни бабушка, ни Ровена в своих разговорах не упоминали о фее Ночи, давшей жизнь двум девочкам, и благополучно забывшей о них. Эйна до сих пор мать не простила, младшая сестра не была столь категорична, ведь её с младенчества растила любящая Гвен. Её-то Ровена и считала мамой.
Встреча случилась неподалёку от главных ворот. Ровена, с бабушкой направлялись к своей карете, когда из приземлившейся повозки вышла, опираясь на руку молоденького дроу, такая же молоденькая фея. Художница даже с шагу сбилась, так напомнила фея Эйну в юности. Похоже, их мать выбрала юный облик. Приглядевшись, Ровена заметила значительные отличия, не считая крыльев, разумеется. У старшей сестры никогда не было такого надменно-капризного выражения, да и красота Эйны была живой, а не кукольной.
Фея Ночи тоже сбилась с шага и на мгновение застыла, понимая, кого именно довелось встретить. Но лишь на мгновение. Она окинула Ровену равнодушным взглядом и проследовала дальше, не соизволив поздороваться ни с дочерью, ни с собственной матерью.
Ровена почувствовала, как напряглась бабушка, взяла ту за руку и ласково погладила. Она нашла в себе силы казаться весёлой, но сердце какое-то время сжималось от обиды. Не за себя, за своих близких. Ровена намного лучше поняла чувства сестры в отношении бросившей их феи.
К концу дня встреча, оставившая неприятный осадок, почти забылась. В домике на холме его обитатели удобно расположились у камина, в ожидании приятного вечера, когда пришло магическое послание. Фея Очарования, быстро пробежала его глазами, затем обратилась к внучке: