* * *
Отложив лом и выключив фонарь, я до боли в пальцах сжал рукоять «Макарова», уставившись в темноту. Щелчки повторился еще три раза – кто-то открыл остальные запоры. Едва слышно скрипнули петли. Сместившись на всякий случай в сторону, я приготовился подробно и лаконично рассказать, кто я такой и откуда собственно появился, однако меня опередили. В темноте вспыхнула ярко-красная точка. Вторая точка появилась у меня на груди. Все. Приплыл. Неизвестный, появившийся из-за двери, прекрасно знал, где я стою. Прибор ночного видения у него, что-ли? Но ведь они не шибко полезны в полной темноте. Или я ошибаюсь? И ведь в сторону уйти не успею, а за спиной завал.
– Какого хрена? – Уже не таясь, крикнул я. – МЧС Рос…
Что-то хлопнуло. Неприятно так, не предвещая ничего хорошего. Однако на выстрел этот хлопок мало походил. Резкий укол в грудь, и тут же все тело будто скрутило в узел! Я сдавленно вскрикнул и выронил пистолет. Клево. «Тазер». Это такой дистанционный электрошокер, которым можно с безопасного расстояния обезвредить нападающего. Редкость для наших мест, в основном подобными штуками американские копы балуются. Что я там говорил, все самое поганое уже случилось? Ноги подкосились, и я мешком повалился на пол.
* * *
Придти в себя оказалось в разы сложнее, чем после самого паленого коньяка. Перевернувшись на бок, я осторожно приподнял голову и осмотрелся. Меня притащили в небольшую комнату со старыми фотообоями на стенах. Какой-то осенний березовый лес, речушка на заднем плане – подобное украшательство очень любили в конце восьмидесятых годов прошлого века. Под потолком непривычно ярко горят люминесцентные лампы, из мебели – только массивный деревянный стол, два довольно дорогих на вид офисных кресла и кожаный диван. Себя я обнаружил лежащим на полу, с руками, туго стянутыми за спиной. Судя по режущим ощущениям в запястьях, меня скрутили не обычными полицейскими наручниками, а пластиковыми хомутами. Переведя взгляд на грудь, я обнаружил торчащий чуть выше кармана металлический штырек от «Тазера» с обрезанной леской. Добавив к этим неприятным деталям чудовищную головную боль и боль во всем теле в принципе, можно примерно представить себе мое состояние. Матерясь сквозь зубы, я предпринял робкую попытку изменить свое положение в пространстве, а именно – сесть. Получилось раза с третьего. Перед глазами все плыло, чувствительность кистей рук тоже не радовала. Перетянули, гады! Знать бы еще, кто такие. Ладно, посидим. Подождем. Внезапно, идея свалить через эвакуационный выход и вернуться в бомбоубежище по поверхности, показалась не такой уж и плохой. Вот только шансы на ее реализацию, похоже, стремились теперь к нулю.