Утыкаюсь лбом в ее лоб.
- Прости меня, прости, - целую веки, лоб, покрываю мелкими извиняющимися поцелуями.
- Я скучала, - признаётся, краснеет, словно подросток.
И тут у неё звонит телефон. Раздражает, портит момент единения. Она тянется к нему и нажимает кнопку принятия вызова. Знакомое имя высвечивается.
- Алло, - отвечает она, а в ответ женские крики и истерика.
Я не особо могу разобрать, что там говорят, но то, как меняется лицо Юли, мне не нравится.
- Я поняла, - говорит она ледяным тоном собеседнице, бросает трубку.
Чувствую, как напряжено ее тело, как суров взгляд. Сам каменею. Что-то не так.
- Игорь в больнице, - констатирует и так известный мне факт.
Будет меньше лапы свои к чужому тянуть. Видимо, все это отражается на моем лице. Ее собственное темнеет от догадки.
- Твоих рук дело, - отстраняется и начинает одеваться.
Стискиваю зубы, виски давит болью. Прижимаю девчонку к себе, не давая ей пошевелиться. Взгляд глаза в глаза.
- Он покусился на тебя, - говорю четко, чтобы достучаться до неё.
- Он извинился и... - начинает она что-то несвязно шептать, но я пресекаю.
- Нет, красота, - серьёзен, как никогда, - ты слишком добра, а доброта в нашем мире редко вознаграждается, защитит ли она тебя в следующий раз?
Вижу, что хочет возразить, но осекается. Понимает. На своём примере видит.
- Тебе не нужно быть злой, - глажу ее нежные черты лица, - у тебя есть и буду я, твоя задача - быть счастливой. Понимаешь?
Она открывает рот, будто вбирает побольше воздуха, но просто выдыхает.
- Твоя жестокость мне... - отводит глаза, затем снова на меня смотрит, - не по душе. Неправильно это все.
- Такой я, такой мир, - говорю в первый и последний раз, - тебе не о чем волноваться, я буду ограждать тебя от этой жизни, так что просто прими меня таким, прими нас.
Она молчит, просто утыкается носом в мою обнаженную грудь. Раздаётся короткий всхлип, я приобнимаю ее за плечи, целую в макушку.
- Правила, - горечь в голосе, - столько правил.
Угнетает это ее. Вижу. Чувствую.
- Только одно, красота, - приподнимаю ее подбородок, - слушаться меня. Все остальное я сделаю сам.
- Я ведь тоже человек, - кривятся ее губы, в глазах влага.
- Безопасность важнее, Юль, - трусь носом об кончик ее носа, и это настолько интимно, что хочется урчать, - но в некоторых вопросах ты ведь знаешь, как найти ко мне подход.
Прячу улыбку, когда она загорается. Даю ей карт-бланш. Ведь ей позволено все. Затем она обмахивается рукой и говорит.
- Документы я так и не забрала, - смущается, замечает, что мы голые.
И тут раздаётся скрип. Кто-то открывает дверь.