– Зато твой пес ничего не боится, – усмехнулась Эстер, кинув суровый взгляд в сторону этого сорванца, – и мешает мне войти в контакт с голосами. Здесь точно кто-то есть, я их слышу! Голосов так много, что они сливаются в шум, а я могу выловить лишь обрывки фраз. Этот мир продолжает жить! Понимаешь?! – с надеждой засияли ее зеленые глаза, которые с таким теплом и нежностью смотрели прямо на Томаса.
– Понимаю. Поэтому мы и здесь, чтобы найти выживших, узнать, как им это удалось.
Последние слова он выдыхал уже в ее мягкие, чувственные губы, которые принялся с упоением целовать, притягивая девушку к себе все ближе и ближе. Руки снова потянулись к ее лицу, скользнули на шею, зарылись в волосы на затылке.
Эстер с трепетом прикрыла веки, отвечая на жадные поцелуи, ощущая тяжелые ненасытные ладони на своем теле, сильные пальцы на коже. Здесь, на краю света, она больше не думала о том, правильно ли все это? Да, они мало знают друг друга. А еще всю сознательную жизнь ей внушали, что она, как приличная девушка, выйдет замуж и только тогда познает мужскую любовь, станет матерью, хранительницей очага…
Но сейчас в его руках, когда за спиной вырастали настоящие крылья, способные унести ее выше облаков, все, чему с детства учили, утратило всякий смысл и казалось настоящим бредом.
«Верь своему сердцу, оно не обманет. Слушай голос своей любви», – вспоминались слова матери, единственные, которым и хотелось следовать.
Распознав знакомый высокочастотный звук, Эстер насторожилась первой. И волновалась она в данный момент не столько за себя, сколько за Арчи, которому было невдомек, что приближается опасность.
– Ко мне! – скомандовал Томас псу, не выпуская из рук своей Белоснежки. – Мы должны добраться до выхода раньше, чем эта штука сюда поднимется, – успел произнести он, но было слишком поздно, обстрел уже начался.
То, что стреляли не в них, Том осознал не сразу, а лишь когда они с Эстер и Арчи спрятались за массивным бетонным выступом вентиляционных шахт.
В этот раз беспилотника было два, догадаться о чем не составило труда. Один обстреливал верхний этаж, где оставались другие члены команды и все оружие, а второй поднялся на крышу, куда его привлек звонкий лай Арчи. Беспилотник завис в поисках нарушителя порядка, но в этот раз мохнатый шалопай сидел тихо и разве что поскуливал. Псу явно не нравилась непонятная игра в прятки и гадкий звук, от которого уши едва не сворачивались в трубочки.
Томас понимал, долго Арчи не протянет. Если верхний предел звуков, воспринимаемый человеческим ухом, находится на частоте свыше двадцати тысяч Герц, то у собак он превышает и сорок тысяч, а иногда доходит и до семидесяти. Звук, издаваемый беспилотником, в конечном счете просто оглушит и дезориентирует напуганное животное, уменьшая шансы на выживание и его с Эстер в том числе.