— И замок… замок тоже не изменился. Боже мой, прошло почти двадцать лет! Но, как понимаю, я не вовремя. У вас гости…
— О, мы так рады, что знаменитый мастер Кланц почтил наше скромное общество своим присутствием! — льстиво сказала княгиня, и князь Рутард умильно улыбнулся.
— А это что за молодой человек? — Кланц прищурился.
У лестницы стоял Гаспар Тейфель; увидев гостя он побледнел еще сильнее полковника.
— Мне кажется, мы знакомы! — продолжал Кланц.
— Только по письмам, — Гаспар приветливо улыбнулся. — Я Гаспар Тейфель. Помните, мы вели оживленную переписку? Вы присылали мне книги и заметки о творчестве Жакемара, и передали через камердинера письмо для Майи! Боже, как же я рад, наконец, встретить вас!
Я недоуменно вздернула брови. Не знала, что Гаспар был знаком с Кланцем лишь заочно; я-то думала, что он частый гость в его доме!
Кланц протянул руку; Гаспар с готовностью пожал ее. Но Кланц не сразу прервал рукопожатие; он резко и непочтительно подтянул Гаспара к себе и пристально вгляделся в лицо молодого человека, почти соприкоснувшись с ним носом.
— Все же уверен, что встречал вас раньше. У меня отличная память; я ничего и никого не забываю. Однако вы сильно изменились… раньше вы выглядели как-то… иначе. Сейчас, сейчас вспомню!
Голос Кланца, на мой слух, звучал зловеще, и поведение его было странное. Гаспар вытаращил глаза, выдернул руку и отскочил.
— Вы могли видеть меня на заседании Железнодорожной комиссии концерна, — предположил он. — Одно время вы курировали многие инженерные проекты королевства, а я давно работаю на концерн…
— Возможно, — согласился Кланц. И тут в его глазах я отчетливо увидела вспышку понимания, которое сменилось ужасом. Но Кланц тут же помотал головой, усмехнулся, как будто говоря себе: «Ерунда какая, быть не может!». Он повеселел, щелкнул пальцами и потребовал отвести его в комнату и подать горячего вина со специями.
Я повела его наверх, чувствуя, что Гаспар смотрит нам вслед.
Одна тайна на другой и конца края им нет!
* * *
Я настолько сжилась с замком Морунген, что могла угадывать его настроение. Чаще всего мрачный старик бывал замкнут и сердит. Порой просто ворчлив. Лишь изредка он отзывался благодушными вибрациями, и тогда я любила его больше родного дома.
Но сейчас с замком творилось что-то непонятное. Он был растерян, и он был разгневан. Сквозняки не посвистывали — они стонали и завывали. Механизмы в стенах начинали тревожно стучать и тут же замолкали. Скрипели двери, эхо стало гулким и зловещим.
Не только я это чувствовала: обитателям замка тоже было не по себе. Слуги тихо сновали из комнаты в комнату, торопливо паковали вещи господ и не останавливались поболтать, как обычно. Им не терпелось убраться отсюда подальше, как с корабля, который вот-вот окажется в центре бури.