— Идемте, госпожа Вайс, — Август взял мой саквояж. — Карета ждет за углом. Я отвезу вас в Морунген.
Он пошел прочь, я поспешила за ним.
— Майя! — окликнул меня напоследок Лео. — Я напишу тебе! Я приеду навестить тебя! И ты меня навести, как будешь в Ольденбурге!
— Это вряд ли, — тихо пробормотала я и тронула полковника за локоть.
— Ваша милость, какая карета? Зачем? Я собиралась…
— Садитесь, Майя.
Он распахнул дверцу. Курт весело приветствовал меня с козел:
— Здравия желаю, госпожа Вайс! Приятного возвращеньица!
Полковник подал руку, а когда я замешкалась, быстро обхватил меня за талию и помог подняться.
— Ваша милость, стойте! — зашипела я. — Я хотела заехать домой и проведать Марту. Зачем сразу в замок?
— Вас зовут срочные дела, кроме желания проведать служанку?
— Нет, но…
— Значит, потом проведаете. Незачем вам оставаться в Ольденбурге без отца.
А потом он придвинулся близко, пристально меня рассматривая — я завороженно глянула в его серые глаза с золотистыми искорками, стыдливо скользнула взглядом по его синим от бритья щекам, черным бакенбардам, которые он стал носить чуть короче… затем, не удержавшись, посмотрела на его жесткие губы, которые в этот момент произнесли то, что я никак не ожидала услышать:
— Майя, мне отчаянно вас не хватало эту неделю. Я скучал по вам и нашим разговорам. И не хочу больше ждать вас ни дня. Нам нужно многое обсудить.
По моему телу толчком прошла горячая волна, и вспыхнула кожа на лице. И тут я поняла, что уже давно слышу не только биение собственного сердца, но и чужое, механическое, чуть ускоренное, на четыре такта…
Я протянула руку и быстро коснулась ладонью его груди там, где под одеждой была железная пластина. Август едва заметно выдохнул.
— Как ваше сердце? Оно причиняло вам боль, пока меня не было рядом?
— Еще какую. И я имею в виду вовсе не шестеренки. Но как только вы появились, стало легче. Садитесь же.
— А вы? — не удержалась я от вопроса, потому что Август собрался закрыть дверь кареты и отойти.
— Буду ехать следом верхом.
Кольнуло разочарование. Но он поступил верно, соблюдая все правила приличия. На нас опять смотрели со всех сторон. И почтмейстерша, и почтальон, и аптекарь, и лавочник прилип к окну, и из трактира вышли люди… С ними появилась Рита с тарелкой объедков в руках и показала язык в спину полковнику, когда тот прошел мимо.
Ох, сдается, жители Ольденбурга и впрямь нашли отличный повод для пересудов. Наместник и дочь часовщика, которую он не хотел от себя отпускать.
Я отодвинулась от окна, и при этом глупо улыбалась, несмотря на то что ситуация была неловкая.